Нет, нет, нет. Точно-точно. Есть, говорит, хочу.
Мотаю головой, стараясь изобразить отрицание.
Вот видите? Кивает.
Наверное, так бы и закормили до смерти, но тут в дверь зашла вся перебинтованная Машка. Даже хвост в двух местах не забыли замотать. Смешная такая в этих повязках. Голова почти полностью замотана, только левый пучок вибрис, левый глаз и правое ухо виднеются. Правая задняя лапа тоже замотана, вот только хромает животина почему-то на левую. Короче, видок самый что ни на есть разнесчастный. Села рядом со мной и уставилась жадным глазом (левым, понятное дело) на кастрюлю с супом. При этом кошачий живот явно был не пустым. Иначе с чего бы он был таким круглым?
Нет, ну вы посмотрите на это наглое животное! Я и так тебя уже четыре раза кормила за сегодня.
Кошатина сделала удивленный глаз. Типа, не помню, да и вообще, когда то было?
Да ты что? Поставив кастрюлю на стол, уперла руки в бока дородная женщина. А кто тазик каши ровно десять минут назад умял, а потом еще у экипажа со столов миски отнимал?
Кошатина села на задницу и закатила глаз горе.
Ах, это не ты была? Ах, сами отдавали? И вообще, прекрати симулировать. Ты хромаешь не на ту ногу!
Маха сидела и делала вид, что все это наговоры. Жаль, свистеть не умеет, а то точно насвистывала бы.
Тоже мне защитница, возмутилась Ленка, имея в виду Манюню. Он там сдохнуть хотел, а она его выгораживать приперлась. Он на тебя плохо влияет.
Кошатина что-то мявкнула скрипучим голосом.
Кто? Он хороший? Это уже тетки в три голоса хором гаркнули от удивления. Прямо сюр какой-то. Вот же ж Евино племя, эта мявчит, те на русском изъясняются, а понимают друг друга.
Я усиленно задергал головой, стараясь показать, что полностью разделяю кошачье мнение.
Да ты, да ты, да ты у Елены наконец отказала фантазия, и она не нашлась как меня назвать.
Вместо этого села на стул, сложила ладошки и по-бабьи разревелась. Дочь с Ефимовной заголосили в унисон. У них, в смысле у женщин, такое сплошь и рядом. Это как условный рефлекс. Одна слезу пустила, тут же остальные, надо не надо, подключаются.
Кого хороним? В дверном проеме показалась озабоченная физиономия Иваныча.
О, супец! Протолкался вперед рыжий гном. А ложки где?
Куда грабки тянешь, ирод? опомнилась повариха. Это больному! И вообще! Ты уже ел!
Да сколько я там съел? обиделся Жак. Это вон бестия черная ела. И я бы даже сказал, жрала.
Машка продолжала сидеть с отсутствующим видом, типа наговоры все это и вообще, то не она была. Перепутали с кем-то.
Так. Что за сборище? Раздвинув собравшуюся толпу, в помещение вошел американец. Больному покой нужен!
Дык все. Более не нужен, не унимался гном. Видишь же, оплакивают уже. Чего ж добру пропадать?
Пока народ соображал, что ответить, рыжий открыл крышку кастрюли и принюхался.
А ничего так пахнет. Меня так кашей кормила, а этому придурку супу наварила.
Я аж поперхнулся. Это кто тут придурок? Он про меня, что ли?
А чего вы так смотрите? Видимо, не я один удивился сказанному. Кто ж на врага в одиночку бросается? Придурок и есть. Ты, Сергий, что, меня не мог позвать? Я ведь даже секиру заранее расчехлил. Выходит, зря готовил. Разве ж так друзья поступают? И вообще, никогда тебе не прощу, что такую знатную битву пропустил. Только к концу самому сподобился, когда бортом встали, но даже вдарить никого не поспел. За молодыми разве ж угонишься?
Во время этой отповеди гном не забывал отхлебывать прямо из поварешки, так как ложка отсутствовала.
Ефимовна! Душа моя! А ложки и правда нет?
Во время этой отповеди гном не забывал отхлебывать прямо из поварешки, так как ложка отсутствовала.
Ефимовна! Душа моя! А ложки и правда нет?
Дальше полный бардак и хаос начался. Все говорили одновременно. Каждый высказывал свою точку зрения. Что интересно, мужское мнение поголовно соответствовало озвученному Жакдином, а женский вариант, естественно, был созвучен Ленкиной версии. Правда, женщин в каюте по-прежнему всего трое было, но думаю, что остальные, если спросить, выскажутся аналогично. Но что самое странное, мне было приятно. Люди переживали за меня, за всех нас, а теперь радуются, что обошлось. По-разному радуются. Кто-то вот, к примеру, не будем показывать пальцем, убить меня хочет, а кто-то сетует, что в бою рядом не стоял. Смотрю на этот бедлам и двоякое чувство испытываю. С одной стороны, эти люди не выполнили прямой приказ, что крайне раздражает меня, как командира. Это ж получается, что не уважают. А с другой стороны если взглянуть, они ведь ради меня старались. Сознательно пошли на риск, чтобы спасти. При этом сделали даже больше, чем требовалось. Не бросили все, отправившись домой, как я приказал, а доделали дело, сняв потенциальных союзников с борта гибнущего корабля и подобрав утопающих со второго, при их же помощи, совершили опасный абордаж, выручив нас троих. Ну и что теперь делать? Ругать или хвалить? Блин, хочешь плачь, а хочешь смейся. И то, и другое в тему будет. И все же во всей этой ситуации приятного больше. Таки вышла из нас команда. Да, странная, да, своевольная, но дружная, когда каждый ради другого готов рисковать собственной жизнью. Вон, у двери на стуле Фудо сидит, в подтверждение моих мыслей, основной меч свой между ног пристроив. Тоже весь в бинтах и рожа кирпичом, молчит по обыкновению, но глаза смеются. И ведь знакомы всего ничего, но в бою рядом стояли, спину друг другу доверяли, так что теперь уже родственники практически.