Не отвлекайся.
Парни Лиса зашли на объект. Всех уложили. Как уже сказал, станцию разбомбили, а после сожгли вместе с трупами. Своих погибших они, конечно, похоронили отдельно. Как полагается, закопали, да памятники сделали из говна и палок.
Ты меня радуешь. Малинин расплылся в улыбке, словно кот, почуявший сметану. Теперь мы сможем на вполне законных условиях предъявить Валерьевичу за беспредел. Законных по нашим меркам, естественно. Останется связаться с «Ударом» и запросить поддержку.
Они впишутся?
Впишутся. Валерьевич прямой конкурент, и он убивает моих людей. Мою охрану, моих поисковиков, моих торговых представителей. О чем это, мать твою, говорит? Малинин поднялся и подошел к столу. Все они у меня тут. Он взял объемистую папку красного цвета. Взглянешь?
Их я и так знал.
«Удар» получит всю информацию. Ты ее подтвердишь. Скажешь, что именно ты был единственным выжившим. Тебя отпустили, как свидетеля.
Но что, если Гарик опровергнет мои слова?
Если Гарик вернется Малинин ребром ладони чиркнул себя по горлу. Либо сам сдохнет в какой-нибудь аномалии. Так или иначе, но завтра я отправлю за ним Жорика. Ты этого мордоворота знаешь, уйти не даст.
Валить Гарика? Он же
Это бизнес, ничего более. Малинин поставил на стол футляр-поле с шахматами ручной работы. Валерьевич давно меня прессует. Ему надоело, что я забираю клиентов. Этот боров заплатил бандитам из автомастерской, чтобы они закрыли ко мне дорогу. Я перекупил бандитов, и жирный хрыч сразу наслал на них армейских шавок. А когда мои люди, бывшие ударовцы, оказались неподалеку от его логова, послал отряд своих карателей на зачистку. Такой легенды мы и будем придерживаться.
Гарику всего двадцать
Тебе тоже было двадцать, когда ты сдал своих друзей в Карьере. Это что-то меняет? Чем его жизнь ценнее жизней тех, кто погиб на станции? Я думал, ты будешь доволен. Все те, кто был в Карьере, мертвы. Концы в воду. Ты последний участник той стычки, не считая Лиса. Но это ненадолго. Уберем его, уберем Валерьевича, передушим всех псов, что лебезят перед торговцем, и ты перестанешь постоянно оглядываться. Ты займешь место Валерьевича, станешь моим торговым представителем.
Но Гарик
Что ты заладил-то? Гарик-Гарик-Гарик. Ты любишь играть в шахматы? Можешь не отвечать. Малинин разложил поле и расставил фигуры. В шахматной партии ты жертвуешь королем или пешкой? Они были угрозой для нас, и я избавился от угрозы руками Лиса. Извлек двойную выгоду, сечешь фишку?
Как я займу место Валерьевича, если Зимовище будет лежать в руинах?
Э ты забегаешь вперед. Я тебе когда-нибудь обманывал?
Нет.
Я же не говорил, что ты прямо в том же подвале засядешь.
Малинин, у тебя муторная легенда. Если «Удар» копнет глубже, что будем делать? Нас всех. Меня. Тебя. Жору. Всех! Бросят в клетки к мутантам на потеху толпе. За ложь и предательство. Вот что тогда будет.
Залатывать дыры это по моей части. Ты прав, нужно сработать чисто и профессионально, чтобы никто не прицепился. На первое время у меня есть козырь в рукаве. С поля исчезла одна фигура. Мой бывший напарник засланный казачок в стане Валерьевича. Уже очень давно. Он подтвердит наши слова о нападении, он признается в том, что все те ужасы, что творил Лис, демонстрация силы и желание уничтожить конкурента.
Кто-то постарается разобраться. Слишком глупо. Валерьевич бы так не подставился.
Никто не будет разбираться, потому что все будут заняты.
Чем же? спросил Кон.
Всему свое время, парень. Мы с тобой вершим историю, с пафосом произнес Малинин и картинно развел руки в стороны.
Ладно, устал я что-то. Пойду спать. Не возражаешь?
Нет. Разумеется.
Кон встал и скрылся в соседней комнате.
Вжикнул металлический засов.
Мальчонка на побегушках закрыл за собой дверь, и улыбка сползла с лица Малинина.
Чего ты хочешь, Кон? Каким-то ты нервным стал, дерганым. Жалость ненужная появилась. Ты же прельстился на большие деньги, ты же такой же, как все. Не пытайся рисковать и геройствовать, шептал мужчина, глядя на шахматную фигурку. Грядут большие перемены. Баланс сил нарушится. Если мы разыграем все, как по нотам, Зона, как и три года назад, умоется кровью. И ты больше не будешь нужен.
Он смахнул фигуру с доски и крепко сжал в кулаке.
Сука, твою-то мать! орал Лис, закрывая лицо рукой, чтобы уберечься от вездесущих огненных потоков, бьющих, казалось, прямо из воздуха. Обожгло. Где же ты, придурок?
Михаил валялся прямо в центре аномалии. Его правая рука касалась точки активации смертельной ловушки. Рукав защитного комбинезона почернел и задымился. Казалось, еще чуть-чуть и ткань вспыхнет, словно бенгальский огонек.
Лис подбежал к отключившемуся от болевого шока новичку, присел и, кряхтя, забросил парня себе на плечо. Потащил, словно мешок картошки.
Черт, сквозь зубы процедил Лис. Как так-то, а? Он приблизился к границе развернувшегося в центре аномалии пекла. Мишаня, ну ты и идиот! Кислорода мужчине явно не хватало, в глазах помутнело. Твою!
Контейнер с найденной Михаилом «огненной пустышкой» болтался на ремне. Выучка не позволила бывалому сталкеру бросить копеечный артефакт, из-за которого Рохля едва не отдал богу душу.