Впрочем, все относительно. Несколько десятков словенских интеллектуалов, назвавших себя «убежденными словенскими европейцами», опубликовали манифест, в котором как раз утверждается, что Словения отстает от своей европейской мечты. И причина тому непоследовательные реформы. Вот главные пункты обвинения. У власти остались бывшие коммунисты. Основные решения принимаются узким кругом людей, сформировавшихся во времена однопартийной системы. Процесс приватизации проведен таким образом, что те, кто владел монополией на политическую власть, сумели конвертировать ее в экономические привилегии. Таким образом, утверждает эта группа ученых, писателей, публицистов, прежний режим на самом деле выжил как в плане персоналий, так и в методах функционирования. Духовно-интеллектуальная оппозиция хотела бы более решительного и более громкого разрыва с прошлым. 61-летний президент Кучан, бессменно и уже два срока возглавляющий республику, ее самая видная мишень.
Из выступления президента Кучана я процитирую лишь две фразы. Об «агрессивных национальных популизмах», которые «чувствуют себя как дома лишь в затхлой провинциальной ксенофобской атмосфере». И о политиках, которых «будущее застигло барахтающимися в сетях порочной идеи национальной исключительности» и «черпающих свои силы в национальных травмах и мифах». Выступление, увы, было заочным. В самый канун конгресса IPI Милан Кучан попал в больницу. Однако острой дискуссии на конгрессе не состоялось не только поэтому.
Мой старый приятель австрийский публицист Пауль Лендвай на язык ему лучше не попадаться. Когда ему надоедает слушать политические речи, он обычно их суммирует так: ложь такая густая, что ее можно резать ножом
Высокопоставленные ораторы из критического региона говорят подчеркнуто правильные вещи. Верят ли они сами в то, что говорят?
Мой старый приятель австрийский публицист Пауль Лендвай на язык ему лучше не попадаться. Когда ему надоедает слушать политические речи, он обычно их суммирует так: ложь такая густая, что ее можно резать ножом
Высокопоставленные ораторы из критического региона говорят подчеркнуто правильные вещи. Верят ли они сами в то, что говорят?
Между лидерами молодых балканских государств бывших югославских республик, похоже, сложился невольный консенсус по многим позициям отношения к тому, что произошло. Здесь только я должен сделать важную оговорку. Сербские лидеры на конгрессе представлены не были. Их приглашали, но они приглашением не воспользовались. За этим существенным исключением, никто из новых лидеров не скорбит о «стране, которую мы потеряли». Для всех независимость желанная цель и естественное достижение. Все считают распад закономерным. СФРЮ держалась послевоенной магией имени Тито, тоталитарной структурой компартии и штыками Югославской народной армии. Когда эти обручи спали, от единства ничего не осталось. Другое дело, что страна нуждалась в цивилизованном разводе, на который вожди той поры оказались катастрофически неспособны.
На слух заметно вербальное согласие по поводу того, что можно назвать балканской судьбой. Это можно было бы сформулировать так: не хотим жить на Балканах, хотим в Европу! Джуканович на эту тему был особенно красноречив: «В политической истории Балканы воспринимаются как синоним всего отсталого и ретроградного. Как родина ксенофобии и мифомании, регион, лицом повернутый в прошлое, антипод тенденциям современной цивилизации. Тем не менее, географически и исторически Балканы часть Европы. Поэтому будущее Балкан неотрывно от будущего Европы. Будущее Балкан, безусловно, в современной европеизации, в содержательном объединении с Европой».
Конечно, у каждого из ораторов была своя причина, чтобы приукрасить действительность. Вольфгангу Петричу полагается быть оптимистом. Буквально на днях он завершил свою миссию лорда-протектора, и ему, естественно, хочется продать ее подороже Легко хорватскому Стипе Месичу нынче быть терпимым и великодушным, всю грязную и кровавую работу уже сделал его предшественник Когда Мило Джуканович с привычным пафосом заговорил «о таких международных приоритетах, как борьба с организованной преступностью, коррупцией и прочей противозаконной деятельностью» и о том, что «страны переходного состояния, так называемые нарождающиеся демократии, и прежде всего страны, находившиеся долго в изоляции от международного сообщества, представляют собой хорошо унавоженную почву для подобных явлений», коллега Пауль Лендвай не выдержал и проворчал: «Этот черногорец знает, о чем говорит»
Нужно быть очень наивным, чтобы принимать слова политиков за чистую монету. Нетрудно обнаружить в новой риторике балканских лидеров игру на публику, эгоизм и просто корысть. В модном балканском лозунге «Долой прошлое, даешь будущее!», безусловно, ключевое слово «даешь». И тем не менее насколько это здоровей того, что звучало в этих краях все минувшее десятилетие. Словарь ненависти взывал к мести и крови. Язык-пламя разжигал одну войну за другой. Речь превратилась в сечь Обратный процесс начался с того, что боль приходится заговаривать, а будущее привораживать бесконечным повторением универсальных и за последние полвека доказанных формул европеизма. Есть надежда, что из власти этих слов уже не вырваться. Почему? Уроки от противного еще слишком свежи в памяти Международное сообщество вложило слишком много сил и средств, чтобы Балканы перестали быть черной дырой Европы, в которой роится Средневековье Этого мало? Голос крови способен заглушить голос разума, и потому рациональные аргументы действуют лишь до поры до времени, а потом случается обвал, и тогда уже ничто не важно и все горит синим пламенем?..