Это ты? Эльга сразу узнала Велеба и улыбнулась. Бранеславич? Снова здесь?
И даже засмеялась от удивления.
Разонравилось у Перезвана? усмехнулся воевода, Мистина Свенельдич, показывая, что тоже признал люботешского отрока, что целый год на пирах разносил в этой самой гриднице блюда и чаши.
Это ты? Эльга сразу узнала Велеба и улыбнулась. Бранеславич? Снова здесь?
И даже засмеялась от удивления.
Разонравилось у Перезвана? усмехнулся воевода, Мистина Свенельдич, показывая, что тоже признал люботешского отрока, что целый год на пирах разносил в этой самой гриднице блюда и чаши.
Велеб знал его, как знал всех лучших мужей, окружавших княгиню. Новым лицом для него был только юный князь Святослав: когда Велеба привезли с берегов Ильмерь-озера в Киев, Святослав как раз отбыл туда же, на Ильмерь, строить княжеский городец напротив старого Остров-града. Увидел его Велеб лишь зимой, когда во время Деревской войны Перезванова дружина влилась в войско юного князя, наступавшего на Искоростень с востока, от Днепра. Под стягом Святослава Велеб побывал в сражении на Размысловом поле, а потом бился при прорыве Володислава из Искоростеня. Даже ранен был. На левой щеке, в самом низу, у него и сейчас был виден длинный красный шрам в свалке у рва Искоростеня кто-то копьем чиркнул, что ли, Велеб этого не заметил и удивился, обнаружив, что с края челюсти на снег и на одежду капает свежая кровь. Но самого князя он видел лишь издалека и ни разу не говорил ни с ним, ни с его кормильцем, воеводой Асмундом. Поэтому сейчас он невольно обращался больше к княгине и к Мистине Свенельдичу.
Будь жива, княгиня! вспомнив, что соратники поручили ему держать речь, а не хлопать глазами, Велеб низко поклонился. И ты, княже, и вы, мужи передние! происходя из хорошего рода, он был научен вежеству и умел приветствовать знатных людей. Не прогневайтесь, что не званы перед очи ваши ясные мы явились, да еще и с вестью нерадостной. Нечаянно-негаданно налетела туча черная, принесла беду-невзгодушку. Разорили наш Перезванец неведомые люди Отроков убили и боярина нашего с ними вместе.
Разорили мой городец? Святослав аж привстал на своей половине престола от изумления. Кто? Дреговичи? Благожит?
Неведомые люди, повторил Велеб. Но кричали они «Хотимир!».
По порядку рассказывай, велел Мистина. Сначала.
Серые глаза его из веселых стали очень сосредоточенными, и этот взгляд, как блеск клинка, вернул мысли Велеба к оставленному за спиной. Он принялся рассказывать с самого начала: как стоял утром на веже и первым увидел неведомых врагов. Он говорил среди тишины, хотя чувствовал, как за спиной его гриди теснятся все ближе, чтобы ничего не пропустить. В глазах слушателей Ольги, Святослава, Мистины и других бояр возле них он видел изумление и недоверие.
Велеб и сам с трудом себе верил. В дороге четверо уцелевших Перезвановых отроков провели два дня и одну ночь. Проснувшись утром, Велеб первым делом подумал: ну и жуть приснилась! И лишь потом, шевельнувшись и ощутив боль в ребрах, осознал: все это ужасная правда. И не живой Перезванец, который они так хорошо помнили, остался позади, а жуткое избоище. Прочие их друзья и приятели, десятские, сам боярин, все мертвы.
Они что и пленных не брали? первым задал вопрос Мистина, когда Велеб умолк.
Я не видел, Велеб вопросительно оглянулся к троим своим товарищам, но те покачали головами.
Не слыхал я, чтобы кому сдаваться предлагали, подтвердил Чарога.
Я видел, как раненых добивали, тихо добавил Размай. С заборола видел.
Вы хоть кого-нибудь узнали? спросила княгиня. Из тех людей?
Все четверо замотали головами.
Мы из местных весняков только Поведа знаем, старейшину из Размиличей, его точно не было, ответил Велеб. К нему боярин ездил порой.
А он к вам? быстро спросил Мистина.
Ни разу не был.
Княгиня и ее бояре переглянулись.
Как они посмели? с возмущением и гневом воскликнул Святослав. Разорили мою твержу, убили моего боярина! Они думают, что если киевский князь еще молод, им все позволено? А я все стерплю, как дитя?
Гриди загомонили.
Вы ссорились с дреговичами? Мистина пристально взглянул на Велеба. С окрестными весняками?
Нет. Мы с ними и не видимся. До ближних весей поприща с три, мы туда не ходим.
Сейчас весна, с намеком напомнил Мистина. Гулянья, пляски на лужку. Может, кто-то из ваших не вы четверо, а кто-то из тех, кого уже нет, позарился на местных девок?
Бояре с ожиданием смотрели на Велеба: для столь жестокого и наглого нападения должна быть причина.
Нет, Велеб опять помотал головой. Мы к ним не ходили на игрища никогда. Никто из наших не ходил.
А скотина? спросил Острогляд. Может, ваша корова к ним забрела или их к вам?
У нас выпасы свои.
Не было у нас никаких раздоров с ними, княже, поддержал Велеба Чарога. Хоть клинок поцелуем.
Может, не теперь, а раньше? Зимой?
Все опять помотали головами. Весь путь до Киева четверо выживших без конца обсуждали это дело между собой, пытались выяснить причину такой беды. И сошлись, что если причина и была, то в дружине о ней не знали.
Если б был у нас с весняками какой раздор, нас бы так врасплох не застали, добавил Велеб.