Займусь огнем, сказала она и вышла.
В голове блуждали обрывки мыслей. Ей известно все, кроме одного: зачем? Зачем он здесь? В чем заключается его задание? О какой помощи он говорил?
Франка положила на тлеющие угли сырых веток, и они начали потрескивать. Несколько секунд она грела руки над огнем, затем пошла в кухню. Хотелось есть. Кормить двоих едоков рационом одного человека было и так нелегко, а теперь, когда кончились запасы консервов, будет еще труднее. Франка решила отправиться на следующий день в город. И вовсе не обязательно тащиться именно во Фрайбург.
Она прислонилась к столу, скрестив на груди руки. Прикрыла на миг глаза, а потом пошла в спальню.
Вот вы и узнали все, сказал Джон.
Хотя его речь не изменилась, теперь Франка замечала изъяны произношения. Интересно, как быстро его раскусили бы на допросе? Наверное, люди, специально обученные, заметили бы огрехи в произношении гораздо раньше, чем она.
Немецкий у вас превосходный.
Да, мне освежили память. Это было самое легкое.
А что самое трудное?
Когда меня учили выдерживать допросы. Учебные допросы и пытки.
А меня допрашивали в гестапо без пыток, они и так все знали.
Франка помолчала, отошла к окну.
Вы вспоминаете о семье, о родных местах в Америке?
Стараюсь об этом не думать. Стараюсь быть Вернером Графом, но Джон Линч то и дело высовывает свою наглую физиономию.
Вы вели себя очень убедительно.
А почему вы заподозрили?
Когда я вас нашла, вы были в бреду и выкрикивали какие-то слова по-английски.
В жизни не думал, что встречу кого-то вроде вас. Не думал, что такие люди вообще есть.
Франке приходилось слышать об искренности американцев; теперь она не знала, верить ли.
Можно у вас спросить почему вам не нравится, что брат занялся отцовским бизнесом?
Мне не нравится, как он занялся. Он может его загубить. Дело всей жизни моего отца под угрозой.
А почему вы сами не взялись? Если вы так подвели отца, то лишились права критиковать Нормана.
А сами-то рады покритиковать, верно?
Вы мне не ответили.
Не пожелал встать на путь, который ведет исключительно к зарабатыванию денег. Хотелось чего-то большего. С другой стороны, кто знает, как сложилось бы, если бы не война. Может, я сидел бы теперь дома, работал вместе с Норманом.
Франка решила, что уже хватит.
Вы, наверное, голодный. Весь день не ели.
Просто умираю.
Продукты у нас кончаются. Завтра мне придется идти в город.
Франка разогрела остатки тушеных овощей и отломила кусок хлеба, который сама испекла. Джон управился с едой меньше чем за две минуты. Когда он закончил, она спросила:
А зачем вы здесь?
Джон вытер салфеткой уголки рта и положил ее обратно на поднос.
Вы имеете право знать. Я сюда вовсе не собирался. Мне нужно было прыгнуть неподалеку от Штутгарта. Мы выбрали наиболее безопасный маршрут подальше от крупных городов, где много зенитной артиллерии. Над Фрайбургом никто обстрела не ждал. Видно, там недавно установили орудия.
После налета на город, во время которого погиб мой отец. Раньше город бомбили меньше. Скоро коалиция союзников сровняет Фрайбург с землей, как некоторые другие немецкие города, это лишь вопрос времени.
Сожалею о вашем отце. Война не щадит даже невиновных.
Он спал, когда начался налет. Наверное, не успел ничего понять. Не узнал, кто его убил.
Неудачно получилось с вашим отцом, сказал Джон и тут же понял, что произнес не те слова.
Неудачно? У меня на всем свете, кроме него, никого не осталось. А вы теперь просите о помощи.
Ваши враги нацисты, а не союзники. Летчики, которые летели на Фрайбург, понятия не имели
Не имели понятия, что бомбят мирное население? А налеты на Гамбург, Кельн, Майнц? От бомбежек погибли тысячи ни в чем не повинных людей.
Точно так же тысячи погибли в Лондоне, Бирмингеме и на оккупированных землях.
Да, но вы-то считаете себя поборниками справедливости? Как вы оправдаете убийство мирных немцев?
Война страшный зверь. Честно говоря, думаю, для генералов, посылающих бомбить города, жизни мирных немцев значат так же мало, как жизни британцев или русских для генералов Германии.
А для вас?
Что для меня?
Значат ли они хоть что-нибудь для вас? Ведь вы здесь когда-то жили.
Франка, я видел кинохронику, где ваши мирные немцы вопят лозунги в поддержку Гитлера. И все у нас видели. Бомбардировки лишь средство сломить волю немцев.
А вы не понимаете, что воля немцев теперь пустые слова? Воля немцев ничего не решает. Гитлер поработил народ Германии.
Может, и так, однако первыми начали нацисты. Именно они бомбили Варшаву и Лондон. Плохо, что нацисты прикрываются народом, но это не помешает усилиям коалиции выиграть войну.
А вы бы мне помогли, если бы ваш отец погиб от немецкой бомбардировки?
Не представляю подобной ситуации.
И все-таки? Или, например, вам пришлось бы выбирать верность режиму или верность народу? Вы пошли бы против правительства ради блага народа, которому оно призвано служить?
У нас такого никогда не будет.
В Германии такого тоже никто не ожидал. Современная промышленная страна. Цитадель науки и искусства.
Хотите знать, стал бы я действовать против своего правительства под страхом смерти, как это делали вы? Мой ответ: понятия не имею.