От списка языков никаких неожиданностей не ожидалось: на имперском я говорила почти как на нашем, а бабуля уверяла, что в академии уберут небольшой акцент, который еще оставался. Что касается альвийского, он был на довольно приличном уровне, хотя некоторые его переливы и высокие ноты давались тяжело, но за эльфа меня даже с купированным хвостом сложно принять фигура, обычно предмет моей гордости, здесь играла против меня. Но если мимикрировать под объект невозможно, то и идеальное подражание языку нежелательно. Бабуля говорила, что некоторые даже считают наше произношение милым и ведутся на него гораздо сильнее, чем на речь безо всяких недостатков. Сертификаты у меня были, так что я даже не сомневалась, что эти языки будут перечислены на листочке с моим именем. Так и получилось. Только под ними небрежно был дописан еще один орочий. Я сначала подумала, что ошиблась. Какой еще орочий? Никто из моих родственников о нем не упоминал. Да и к чему принудительно учить язык одной из аграрных стран третьего мира? А если еще и учесть, что эта страна находится вообще на другом континенте, то в зону интересов Корбиниана попасть никак не может.
Я внимательно перечитала, но ничего не изменилось. Злополучный орочий как был вписан, так и остался. И если бы его вписали всем, так нет у большинства иностранный язык был один, у нескольких два, и лишь у пятерых три. Мирейя тоже попала в число этих счастливчиков, что и не преминула отметить.
Надо же, раздосадованно сказала она, еще и орочий! Вот ведь пакость какая!
Она возмущенно раздувала ноздри, словно пакость была не случайна, а дань каким-то личным счетам. Но о каких счетах могла идти речь, если мы с ней только что поступили?
Почему лишь нас с тобой выбрали? поддержала я ее стенания.
Из-за способностей к языкам, мрачно ответила подруга.
Но орочий? Зачем нам орочий? Для работы не пригодится.
Так разнарядка же, пояснила она. Контрразведка прислала преподавателя, его нужно обеспечить часами.
Вот и обеспечивали бы за счет тех, кто там сможет работать, мрачно ответила я. Нас с тобой туда не отправят.
А показать равноправие? не менее мрачно сказала Мирейя. У нас студенты обоего пола равны, что и покажут в отчете начальнику контрразведки.
Но это же форменная глупость! возмутилась я. Нерациональное расходование выделенных средств. Ведь понятно, что нас туда не отправят ни при каких условиях.
Вариант внедрения в гарем ты не рассматриваешь? ехидно спросила соседка. Самый легкий, кстати. Правда, выйти оттуда намного сложнее.
От представления внедрения мне внезапно поплохело. Орков я видела только на картинках, и они никогда не вызывали трудового энтузиазма. Не появился он и сейчас.
Вот именно, что результата от такого внедрения не будет, горячо сказала я. А значит, и учить этот язык нам не нужно.
Можешь написать докладную на имя начальника контрразведки, предложила Мирейя. О том, что он принимает неправильные решения.
Я укоризненно посмотрела. Я не самоубийца, писать такие докладные. Это же полнейшая профнепригодность! Приказы начальства не обсуждаются, что с самого детства вдалбливала в меня бабуля. Тут я спохватилась ведь именно этим мы с подругой сейчас занимаемся, что совершенно недопустимо.
У него могут быть мотивы, нам не известные, проявила я лояльность. Он видит цельную картину, в отличие от нас.
Преподавателя орочьего прислали из королевской канцелярии, невозмутимо сказала Мирейя. Вернуть оказалось невозможным, пришлось пристраивать.
И откуда только ты знаешь? удивилась я. В открытых источниках даже намека на что-то подобное не было.
От моего неприкрытого восхищения Мирейя смутилась и неохотно сказала:
У настоящего агента должны быть свои источники информации, о которых другим знать не положено.
А твоего источника на двоих не хватит? заинтересовалась я.
Его хватит на всю академию, мрачно ответила подруга. Но выдавать его я не имею права.
Жаль, разочарованно сказала я.
Но настаивать не стала. Нет, источник информации вещь ценная и в нашей работе жизненно необходимая, но если Мирейя сказала, что нельзя, значит нельзя. К тому же вполне возможно, что у меня попросту нет доступа к этому источнику. Ведь я не знаю, из какой семьи моя соседка и какие у нее возможности.
Я вздохнула, смирилась с орочьим и начала смотреть, кому еще назначен этот ужасный язык. Мне пришло в голову, что внук Берта тоже должен иметь хорошие способности к языкам, если вспомнить, из какой он семьи. Выяснить я это выяснила, а толку? Пока из группы по именам я знала лишь Мирейю и Керка. Но имена Шин, Дагойн и Грег мне не нравились заранее, еще до того, как обнаружится, кому они принадлежат. Может, сразу подлить этой троице зелье? Расход не такой большой, как при обработке всей группы, а поражение цели почти наверняка. Но это «почти» сильно меня смущало. Вдруг среди этой троицы все-таки нет нужного объекта? Да и не слишком это профессионально, точечный удар, вот что правильно.
Хагырр! высказался кто-то рядом.
Трудно было не догадаться, что этот кто-то, владеющий основами орочьего, совсем не в восторге от его дальнейшего изучения. Остальные языки такой реакции ни у кого не вызвали бы они были обычно-привычными и входили в школьную программу.