Архи, ты сделал то, что должен был сделать в силу своего разума. Каждый имеет свои обязанности перед обществом. Будь то воин или ремесленник, так же и женщине дана природой обязанность продолжения рода, хотя она может этого и не делать. Все мы, хотим этого или нет, но слушаем порывы сердца, и закон ему совесть. Так вот мы освобождаем тебя от негласных законов общества. Поступай, как считаешь нужным, и лети с богом за своей мечтой. Мы будем молиться о твоем благополучии, а может статься, что будешь жив и весел, но по дороге домой все оборвется, ничто не вечно, и металл тем более, так знай, что для нас ты будешь всегда с нами молодой и веселый. Ну а по прибытии мы снова попросим взяться за труды на благо процветания наших племен с каждого по способности и по совести, а теперь отправляйся и устраивай свою личную жизнь, а возрождение временно подождет. Как бы наивно и бредово ни звучало лететь в сваты за миллиарды километров, но в книгах древних, что нашли в Софийском Соборе, описан такой случай, когда Адель ждала свой корабль с алыми парусами. Возможно, и здесь та же история, только корабль на субпортальном двигателе.
Стоп. Полет отменяется, остановил речь Донжуан, погрузив шум толпы в вакуум. Надо срочно перекрасить солнечные панели в розовый цвет, при подлете к Рассвету раскроет их, как паруса, и любимая прослезится на его плече.
Во оболтус, снова жена замахнулась на его шею, но взглянула в глаза и наградила поцелуем, но такой милый и романтичный.
После слов Донжуана и приятной реакции Жаннет мне добавить больше нечего, смутился Мухадм. Пусть полет обернется удачей, как было до сих пор, за что бы ты ни брался.
Наступило время прощаться, ко мне выстроилась вереница людского потока, словно к иконе. Язык уже не слушался, еле ворочался говорить «спасибо» и «до свидания».
Архи, любимый, ты прости меня за все, но Ярик меня надежно заземлил, и я, увы, даже не могу попытаться сбежать, всхлипнула Эврика на моей груди.
Хватит уже извиняться, этот вопрос мы давно закрыли, и у меня есть невеста, пусть и виртуальная, ну а быть ли ей такой, как все, это мы выясним в ближайшее время, для меня она лучше всех, и я ее люблю по-настоящему. Я найду нужную базу
Я боюсь этих баз, вечная у них нехватка энергии, впрочем, не то. Каждый день молю бога, чтобы она нашлась, если этого не произойдет, я наложу на себя руки.
Что ты, дурех
Помолчи. Я до сих пор люблю тебя и рыдаю по ночам, что отказала тебе в ту ночь на Двине или согласилась с Яриком в общем, я запуталась тогда. Я смогу успокоиться только тогда, когда ты будешь с любимой. Прости еще раз, Эврика резко отстранилась и скрылась в толпе.
«Эх, какой ты чурбан, заворочалась совесть. Все слушаешь меня, боясь пойти наперекор, а с любовью так не поступают, ее завоевывают.»
Знаю и знал, ответил я мысленно, глядя вслед уходящей любимой. Просто у меня смешался коктейль в голове: романтика лететь к звездам, запрет Старомира, обещания найти тело Софии, затем слово, данное старцу
Все это оправдания перед самой трудной задачей в жизни, поставленной самой Любовью.
Видя мои зависание и нереагирование на прощальные слова сельчан, вмешался Донжуан.
Эй, копченый! крикнул он. Че пригорюнился?
Нагар сидел на ступеньках звездолета и о чем-то думал, тяжело вздыхая. Вырвавшись из толпы, Донжуан, словно вихрь, взлетел по лестнице, схватил негра за руку и потянул вниз.
А ну, мужики, хватай его!
Качать его! послышалось из толпы, забыв про меня.
Вот кто герой! С копьем да в космос!
Нагар повеселел и припустился в ритуальный боевой танец. Каролина, не выдержав, обняла его принародно, затем резко оборвала его набедренную повязку из перьев и повязала свой платок, который вдруг зашевелился.
Бабы, тащите одежду, нашу одежду! выкрикнула она, став руки в боки, доселе считавшаяся самой тихой в селеньи.
Толпа пришла в движение, женщины на скорую руку из подручных материалов, юбок, рубашек, платков, снимая одежду со своих мужей, на ходу подшивая, накинулись на негра. Как младенца, голышом уложив на бетон, облачили в новое одеяние. Заминка вышла со штанами, запасных не оказалось ни у кого. Тогда под хохот Жаннет, подняв юбку, вздела ее на Донжуана, помогла ему снять штаны и отдала их женщинам. Она сама любила побалагурить под стать своему мужу, так и остались стоять вдвоем в одной юбке.
Штаны оказались плотноваты, что очень красноречиво подчеркивали его принадлежность к мужскому полу, за что Нагар был в большом восторге.
Что за нравы у людей, если чужой, значит, должен быть некрасив, сутул, неуклюж, достоянием насмешек, но если посмотреть с другой стороны
Толпа женщин расступилась, Нагар поднялся, словно заново родился цивилизованным человеком. Голову его украшал тюрбан Мухадма, на поясе широкий кожаный ремень в заклепках, ножны с длинным кинжалом, с другой стороны бластер, включенный, как меч джедаев, только не силовой луч. На шелковой рубахе осталось висеть его любимое ожерелье из клыков стагозавра. На руках появились серебряные наручи. Поверх рубахи через плечо висела шкура леопарда. Он медленно убрал сутулость, распрямил плечи, выкатил грудь колесом, так что медные пуговицы на груди выстрелили в толпу. Он стал на полметра выше, двухметровый богатырь с косой саженью в плечах. Развернулся, выискивая кого-то, прошелся к толпе и подхватил на руки Каролину и ушел в ближайший ангар под бурные аплодисменты.