За две недели до своего отъезда Джинни опять поехала в горы вместе с несколькими другими членами медицинской команды лагеря. Пока все шло гладко, замена Джинни ожидалась из Нью-Йорка через неделю. Джинни добродушно болтала с Энцо, молодым итальянским врачом, находившимся в лагере считаные дни. Взбираясь верхом на лошадях и мулах по крутым горным тропам, они обсуждали меню, которое заказали бы у себя дома, здесь еды было в обрез, а та, что была, часто вызывала тошноту. За сложным поворотом они увидели пещеры, где, по слухам, часто прятались повстанцы. Они как раз смеялись над какой-то шуткой Энцо, когда неподалеку грохнул выстрел, и лошадь Джинни от испуга встала на дыбы.
Джинни вцепилась в конскую гриву, молясь, чтобы лошадь не свалилась с узкой тропы в пропасть. Ей удалось успокоить лошадь и заставить ее попятиться, но, судя по прижатым ушам, животное все еще испытывало сильный страх. Итальянец хотел было поймать уздечку и помочь Джинни, но тут прогремел второй выстрел, еще ближе первого. Джинни нашла взглядом командира группы, махнувшего рукой: мол, возвращаемся назад. В следующее мгновение Энцо упал на шею своего коня: пуля угодила ему в затылок. Фонтаном хлынула кровь. Джинни поняла, что он убит.
Один из немцев схватил лошадь убитого под уздцы и повел отряд обратно, вниз. Больше стрельбы не было, Энцо стал первой жертвой среди сотрудников лагеря почти за год. Отряд двигался без передышки до самого лагеря. Там кто-то из мужчин стянул безжизненное тело Энцо на землю. Джинни всю обратную дорогу не давала ему выпасть из седла. Его внезапная смерть повергла всех в шок.
Вскоре все собрались в палатке Руперта, чтобы обсудить меры безопасности, которые было необходимо принять перед наступлением ночи. Преследования на обратном пути как будто не было, поэтому большинство склонялось к мнению, что в беднягу угодила шальная пуля. Завернутое в брезент тело погрузили в кузов пикапа; его предстояло доставить в город, оттуда Красный Крест должен был отправить его в Италию.
Руперт предупредил всех о необходимости утроить бдительность и поручил мужчинам по очереди нести караул. Местные власти, оповещенные по рации, обязались прислать полицейских. Весь лагерь напрягся, хотя Джинни и все остальные старались успокоить женщин и детей. Атмосфера изменилась мгновенно: недавняя уверенность сменилась крайней настороженностью и страхом. До Джинни только теперь дошло, насколько опасна их работа: связанные с ней риски требовали самого серьезного отношения.
Руперт предупредил всех о необходимости утроить бдительность и поручил мужчинам по очереди нести караул. Местные власти, оповещенные по рации, обязались прислать полицейских. Весь лагерь напрягся, хотя Джинни и все остальные старались успокоить женщин и детей. Атмосфера изменилась мгновенно: недавняя уверенность сменилась крайней настороженностью и страхом. До Джинни только теперь дошло, насколько опасна их работа: связанные с ней риски требовали самого серьезного отношения.
Руперт снова позвал Джинни к себе в палатку. Он с мрачным видом сидел за своим самодельным столом.
На следующей неделе я отправляю тебя и некоторых других женщин по домам. Мне только что доложили, что вчера вечером в нескольких милях отсюда орудовал еще один снайпер.
Джинни знала, что ее сменит мужчина. Руперт из сил выбивался, чтобы защитить их всех, умея при необходимости действовать эффективно и очень профессионально.
Так мне будет легче. Ты провела здесь два с половиной месяца, это почти весь положенный срок командировки. Хватит, ты свое отработала.
В эти два месяца, не в последнюю очередь усилиями Джинни, лагерь работал, как часы.
Я бы лучше осталась, тихо возразила Джинни. Мы просто отменим поездки в горы. Повстанцы и бойцы оппозиции редко выбирались из пещер и спускались вниз.
Знаю я тебя. Не сомневался, что ты так скажешь. Нет, тебе пора домой, твердо сказал Руперт, и она поняла, что спорить бесполезно. Решение было принято.
Поблагодарив его, она ушла. Порядки в лагере отчасти смахивали на армейские: делай то, что тебе говорят. Руперт командовал лагерем по-военному. В нем проснулся отставной офицер, привыкший, чтобы ему повиновались. У себя в палатке Джинни сказала женщинам, что их отправляют домой. Мужчин он оставлял, а женщин торопился убрать по возможности всех. Если бы они остались, он бы лишился покоя и не смог бы правильно выполнять свои обязанности. Женщинам ее сообщение принесло облегчение. Желание остаться высказала одна Джинни; если бы Руперт ей позволил, она бы не уехала.
Гибель Энцо на много дней омрачила настроение всему лагерю. Больше происшествий не было, но Руперт остался верен своему решению избавиться от женщин, причем список возглавляла Джинни, со дня на день ждавшая замены. В день прибытия ее сменщика Руперт опять собрал женщин у себя в палатке.
Завтра вы отправляетесь, тихо начал он. Ходят настойчивые слухи, что здесь скоро станет жарко. Думаю, лагерь придется переместить. Но это произойдет уже без вас.
Он поблагодарил всех за безупречную работу. Когда все разошлись, он попросил Джинни остаться и немного поболтал с ней.