Тренировки на центрифуге в комплексе с процедурами управления кораблем начинаются, когда ты получаешь назначение в экипаж. На первом этапе ознакомительные вращения по графику выведения или по графику спуска в атмосфере. Затем тренировки с ручным управлением то есть сколько ты «нарулил», такую перегрузку и получил. Есть, конечно, верхний предел по безопасности, но если ошибся, то испытание будет серьезное. Делается это для того, чтобы будущий космонавт на рефлекторном уровне прочувствовал прямую связь между своими действиями и перегрузками, которые возникнут в реальном полете при ошибках управления. Сама тренировка продолжается от полутора до двух минут. При этом проверяют еще остроту зрения, самочувствие ты весь облеплен датчиками. В общем, центрифуга это хороший аттракцион, и тренировки на ней нельзя назвать очень трудными: обычный человек их вполне способен пережить.
В барокамере не тренируются. Испытание в ней это часть медицинского обследования, проверка барофункции организма. Снижая давление, тебя как бы «подбрасывают» на пять тысяч метров. Ты сидишь там какое-то время, а потом тебя отпускают в «свободное падение» начинает задуваться воздух. То же самое делают и для условных десяти тысяч метров, но уже с кислородными масками. Проверяется, как ты умеешь выравнивать давление между средним ухом и внутренним ухом, внешним ухом. Если в полете произойдет разгерметизация, то ты, получив опыт в барокамере, сразу поймешь, что давление падает. В скафандре, когда выравнивается давление, то же самое ты всё чувствуешь ушами.
Тренировки на центрифуге в комплексе с процедурами управления кораблем начинаются, когда ты получаешь назначение в экипаж. На первом этапе ознакомительные вращения по графику выведения или по графику спуска в атмосфере. Затем тренировки с ручным управлением то есть сколько ты «нарулил», такую перегрузку и получил. Есть, конечно, верхний предел по безопасности, но если ошибся, то испытание будет серьезное. Делается это для того, чтобы будущий космонавт на рефлекторном уровне прочувствовал прямую связь между своими действиями и перегрузками, которые возникнут в реальном полете при ошибках управления. Сама тренировка продолжается от полутора до двух минут. При этом проверяют еще остроту зрения, самочувствие ты весь облеплен датчиками. В общем, центрифуга это хороший аттракцион, и тренировки на ней нельзя назвать очень трудными: обычный человек их вполне способен пережить.
В барокамере не тренируются. Испытание в ней это часть медицинского обследования, проверка барофункции организма. Снижая давление, тебя как бы «подбрасывают» на пять тысяч метров. Ты сидишь там какое-то время, а потом тебя отпускают в «свободное падение» начинает задуваться воздух. То же самое делают и для условных десяти тысяч метров, но уже с кислородными масками. Проверяется, как ты умеешь выравнивать давление между средним ухом и внутренним ухом, внешним ухом. Если в полете произойдет разгерметизация, то ты, получив опыт в барокамере, сразу поймешь, что давление падает. В скафандре, когда выравнивается давление, то же самое ты всё чувствуешь ушами.
Есть особые тренировки, которые считаются медицинскими проверками, но являются серьезным испытанием. Например, сурдокамера. Тебя сажают в такую маленькую комнату без окон. Первый день ты там просто спишь, потом три дня и две ночи не спишь. При этом ты должен постоянно что-то делать: решать тесты, писать сочинения, отвечать на вопросы. Прямой связи с внешним миром нет. Команды тебе подают через сигнализацию: зажигается комбинация лампочек на пульте, и ты обязан посмотреть в кодовую таблицу и выполнить соответствующее задание. Очень многие работы нужно проводить с «шапочкой», которая снимает энцефалограмму: специалисты смотрят на состояние твоего мозга в условиях критичного утомления. И если вдруг вырубишься, то дежурный врач, который следит за тобой через видеокамеру, тут же включает сирену будит тебя. Честно говоря, когда я туда шел, то подумал: три дня без сна, я там подохну. Причем самое страшное в сурдокамере это не периоды работы, а моменты отдыха. Очень трудно продержаться, если себя нечем занять, если не с кем пообщаться. У каждого, конечно, свой подход к решению этой проблемы. Я, например, брал книгу, но практически сразу засыпал. Брал гитару засыпал за гитарой. Хорошо помогала сборка пазлов на три тысячи элементов, потому что при этом ты что-то долго выбираешь, потом падаешь носом в эту кучу, и вдруг перед глазами видишь ту деталь, которую долго искал. Но, главное, когда закончились эти три дня, я вышел наружу и врачи одобрили: «Молодец! Классно всё отработал», я вдруг понял, что и четыре дня без сна продержался бы.
Центрифуга Центра подготовки космонавтов (фотография Андрея Шелепина/ЦПК)
Мы сами не верим в себя, а у организма всегда есть резервы: в моем случае он вышел на какой-то особый ритм, научился отдыхать урывками, незаметно. Результат «отсидки» в сурдокамере очень сильно потом на меня повлиял: я понял, что могу гораздо больше, чем о себе думаю. Не надо себя жалеть. Если есть цель надо к ней идти.