Привлекательными для проведения спецопераций являлись также некоторые порты и шлюзы на западном побережье Англии, особенности которых мы знали очень хорошо. Но и этим планам, как, впрочем, и многим другим, также не суждено было сбыться из-за трудностей, связанных с надежной доставкой средств нападения. В частности, отсутствовали грузовые планеры для транспортировки одноместных торпед.
Партизанское движение в тогдашней Югославии начиная с 1943 года доставляло нашему командованию немало хлопот. В этой стране, где, как нигде, территория благоприятствовала развитию большого движения Сопротивления, мы вынуждены были держать крупные военные силы и почти каждый день нести большие потери. Если бы удалось вычислить местонахождение главной ставки Тито и ее ликвидировать, то это значительно помогло бы немецким войскам. Такую задачу весной 1944 года мне и поставили.
Мы, конечно, не недооценивали общую численность сил Тито, располагавшихся вокруг его ставки, и проводимые ими мероприятия по маскировке самого места расположения штаб-квартиры. Поэтому для начала было решено создать свою собственную небольшую разведывательную сеть, чтобы получить полную ясность в этих вопросах. Задачу несколько облегчало наличие разведданных о Югославии, добытых абвером.
Мы, конечно, не недооценивали общую численность сил Тито, располагавшихся вокруг его ставки, и проводимые ими мероприятия по маскировке самого места расположения штаб-квартиры. Поэтому для начала было решено создать свою собственную небольшую разведывательную сеть, чтобы получить полную ясность в этих вопросах. Задачу несколько облегчало наличие разведданных о Югославии, добытых абвером.
Центр управления всей нашей разведывательной сетью мы расположили в Аграме[205], а уже оттуда начали плести агентурную сеть во всей интересующей нас области. Вскоре начали поступать первые донесения, и, чтобы обеспечить максимальную их достоверность, я распорядился создать несколько независимых друг от друга разведывательных групп. Было принято решение, что к проведению собственно операции мы приступим только тогда, когда получим одинаковые сведения о месте нахождения главной ставки Тито из трех источников.
Для того чтобы лично провести необходимые переговоры с различными войсковыми и полицейскими инстанциями, в сопровождении одного своего офицера, обер-лейтенанта Б., где-то в апреле 1944 года я вылетел в Белград. Через два дня мои дела там были окончены, и мне захотелось проехаться на предоставленном для моих нужд автомобиле в Аграм. Маршрут мой пролегал через города Бьелина и Новска. Надо сказать, что все немецкие инстанции в один голос отговаривали меня от этой поездки, поскольку во многих районах по пути моего следования хозяйничали партизаны. Однако выбора у меня не было, поскольку самолет мне никто предоставить не мог, а на следующий день мне во что бы то ни стало следовало оказаться в Аграме. Взяв с собой в машину двух вооруженных фельдфебелей в качестве сопровождения, я отправился в путь.
Выехав ранним утром, в районе горного хребта Фрушка-Гора мы сделали короткую остановку в одной немецкой части, командир которой рассказал мне о сложившейся в этом районе обстановке. Первоначально я воспринял его рассказ как некоторое преувеличение, но позже сам смог убедиться в справедливости его слов.
Каждую неделю нам приходится обороняться от партизан, заявил командир. И покончить с ними мы никак не можем. Дело в том, что большинство партизан, спрятав оружие, периодически возвращаются в свои деревни и пару дней разыгрывают из себя обычных мирных крестьян. Но хуже всего обстоит дело с обслуживанием раненых. И за нашими и за их ранеными присматривает один и тот же югославский доктор. Положенный моей части штатный врач до сих пор так и не прибыл. Поэтому в экстренных случаях мы обращаемся за помощью к югославу, который даже не скрывает, что лечит раненых партизан. Отказать он им не может, так как при малейшей проволочке они его просто забирают с собой. Но как бы то ни было, врач он очень хороший, и мы им довольны.
Затем мы продолжили наш путь, проезжая по этим плодородным землям. И везде на полях виднелись трудившиеся в поте лица крестьяне в своих белых рубахах. Смотря на них, я поневоле думал: «Интересно, а где они спрятали свои винтовки?»
Нас никто не задерживал, но нам пришлось сделать короткую остановку в большой деревне, не доезжая Бьелины, чтобы купить на базаре куриных яиц. Быстро сторговавшись с одной крестьянкой, мы поехали дальше. По дороге нам встретилось несколько странных личностей в разодранной крестьянской одежде с винтовками наперевес.
Мы покрепче ухватились за наши автоматы, но из машины высовывать их не стали. Подойдя поближе, парни дружелюбно ухмыльнулись и даже поприветствовали нас. Уже несколько позже в встретившейся по пути немецкой части нам объяснили, что та местность в то время находилась под полным контролем партизан и никто туда на машине ездить не отваживался.
Вам крупно повезло, что вы смогли там проехать! заявили нам.
В Аграме сначала никто не поверил, что мы проехали по этой дороге. Лишь потом нам сказали, что наша машина оказалась единственной, которой удалось добраться до города целой и невредимой. При перечислении многочисленных случаев нападения на немецкий транспорт и рассмотрении штабных карт с отображением расположения партизанских районов нам стало даже немного не по себе. Но все благополучно осталось позади, а неотложные дела срочно требовали моего возвращения в Берлин.