Что-то я не вижу твоего мужа! огрызалась Торми, тасуя карты всё яростней. Где ты его прячешь? Под кроватью?
Нигде! Я восьмая дочка в семье. Я не могу выйти замуж раньше сестёр. У моих родителей едва хватило приданного на трёх. Благодаря доктору Пареде ещё две мои сестры стали уважаемыми жёнами. Я готова отдать этому проекту всю себя в благодарность! Ты тоже должна быть благодарна за спасение от позора. Мануши бы попользовались тобой и бросили. Чужаков они никогда не примут!
Торми фыркнула:
Вот ещё! Будь благодарна, сколько хочешь, а нас оставь в покое. Скажи ей, Лайсве!
Да, скажи! потребовала Джурия.
Не хотелось принимать чью-то сторону или что-то доказывать, изливая перед ними душу. Я задрала голову, отстраняясь. Потолок из гладко обтёсанных досок, любопытный рисунок годовых колец на мощных балках. Интересно, что за дерево?
Можешь погадать, вернётся ли мой знакомый из похода? спросила я, когда девчонки уже собирались вцепиться друг другу в волосы.
Торми немного успокоилась, а Джурия обиженно отвернулась.
Всё-таки на любовь! Торми протянула мне стопку, и когда я сняла шляпку, разложила карты замысловатым узором.
Так-так, приговаривала она, постукивая пальцами по загадочным картинкам. Любовь есть, да ещё какая. Страсть. Судьба! И жизнь долгая, счастливая! Ребёнок! Ой!
На стол легла карта с шутом. Торми нервно кусала губы. Следующими оказались ягнёнок на алтаре и костянокрылый жнец с косой. Насчёт значения последней карты сомневаться не приходилось.
Это может быть что-то другое, и произойдёт очень нескоро, на закате жизни, оправдывалась Торми.
Джурия метнула в неё убийственный взгляд:
Я говорила не злоупотреблять даром!
Я забрала у Торми последнюю неоткрытую карту. На ней был крылатый человек в маске.
Тайна, пояснила она. Карты не хотят говорить, так бывает.
Ничего страшного, у неё был такой несчастный вид. Я ободряюще коснулась её плеча. Если каждую ночь во сне наблюдаешь гибель мира, к предсказаниям, даже самым мрачным, начинаешь относиться спокойно. Все когда-нибудь умрут. Хорошо, что на закате, а не на заре.
Все вернулись к своим делам: Джурия читала, Торми расчёсывалась. Раз сто провела щёткой по волосам и столько же гребнем.
Я легла на кровать и снова взялась изучать древесные рисунки на потолке. Мысли путались и возвращались к последней карте. Крылатый человек в маске. Тайна.
Ничего страшного, у неё был такой несчастный вид. Я ободряюще коснулась её плеча. Если каждую ночь во сне наблюдаешь гибель мира, к предсказаниям, даже самым мрачным, начинаешь относиться спокойно. Все когда-нибудь умрут. Хорошо, что на закате, а не на заре.
Все вернулись к своим делам: Джурия читала, Торми расчёсывалась. Раз сто провела щёткой по волосам и столько же гребнем.
Я легла на кровать и снова взялась изучать древесные рисунки на потолке. Мысли путались и возвращались к последней карте. Крылатый человек в маске. Тайна.
Глава 7. Наставники и занятия
К оседлой жизни привыкать оказалось не так просто. Каждый день похож на предыдущий, самый первый из моих дней в проекте.
Встали мы рано, умылись и в сопровождении строгого Сезара отправились в Храм всех богов.
Это необходимо не только для того, чтобы боги услышали вас, но и чтобы вы прониклись величием тех, с кем вам суждено общаться, объяснял он.
Храм находился на главной площади и соседствовал с Дворцом Судей. Круглое строение, снаружи облицованное белым, искрящимся на солнце мрамором, заслоняло весь мир, словно было его воплощением. Наверху огромный синий купол с нарисованными золотом луной и звёздами. Входом служил прямоугольный портик с колоннадой. На них вычурной лепниной и барельефами изображались девять сфер мироздания с их обитателями. На массивном треугольном фронтоне сами Повелители стихий исполняли танец сотворения.
Тут записана вся история богов, которая сохранилась в людской памяти, рассказывал Сезар.
На широких ступеньках толпился разномастный люд, выстраивались огромные очереди, чтобы попасть внутрь. Нас же пропустили по первому слову Сезара.
Внутри было прохладно даже в летний зной, а воздух будто не принимал никаких «грязных» запахов, благоухая ладаном, шафраном и плавленым воском. Стены более мягкого светло-коричневого оттенка с редкими вставками белого и золотого. Помещение делилось на четыре части нишами, отгороженными стройными колоннами. В каждой нише располагался большой алтарь Повелителя и вокруг него меньшие для его семьи и свиты. Алтарь Калтащ золотая баба, оплетённая лозой, алтарь Фаро каменная чаша, откуда бил фонтан, а в бассейне плавали чёрная и белая рыбки Кои. Алтарь огневолосой Уот бронзовая чаша с неугасимым пламенем, земной рыжий в танце с небесным синим. Алтарь Тэнгри высокая фигура из редчайшего голубого мрамора в окружении четырёх крылатых мальчишек, братьев-ветров.
В городе встречалось много других храмов, каждому божеству по отдельности, но обратиться ко всем сразу можно было только здесь, стоя в середине, когда взгляд каждого Повелителя устремлялся на тебя.
Сезар составил для нас молитву, заставил выучить наизусть и читать каждый день на рассвете.