Спасибо, выдохнул он в самое ухо, вырвав меня из забытья. Шершавые ладони, щекоча, выводили у меня на лопатках узоры.
За что?
Ты исполнила все мои мечты. Я ведь не верил в сказку до самого конца. На посвящении ждал, что маршал Комри отрубит мне голову этим мечом. А сейчас что ты вырвешься и закричишь, что я тебя насилую. Я не достоин всего этого, но сейчас сейчас я задыхаюсь от счастья. Если я не доживу до рассвета, то всё равно буду счастлив, потому что миг триумфа у меня был. Был благодаря тебе, благодаря тому, что ты привела меня в этот город и столкнула с маршалом Комри. Был, потому что ты позволила мне прикоснуться к тебе, к мечте, к сказке.
От щемящей тоски в его голосе стало не по себя. Я подалась вперёд и принялась целовать его глаза. Почему он высказывает мои страхи, мои мысли о себе моими же словами? Он же сильный и везучий, теперь в особенности, и заслуживает много-много лучшего.
Ты не умрёшь. Я буду молиться за тебя, как молилась за отца и брата. Сам Безликий будет тебя оберегать. Ты вернёшься в этот город с маршем победителей, я выбегу тебе навстречу, ты будешь кружить меня на руках, а я целовать тебя в губы. Все, даже боги, будут нам завидовать.
Он коснулся пальцем моего рта.
Не пачкай себя ложью. Ты вернёшься в отцовский замок и выйдешь замуж за знатного лорда. Ты самое прекрасное создание во всём мире, самое лучшее! И достойна самого лучшего. Люди прозреют и поймут очень скоро. А теперь спи. И не жалей меня никогда, потому что жалеть тут нечего.
Упрямец! Не поверит, даже если я сто раз повторю. Ничего, я ещё упрямее!
Он задул свечи, окунув мир во тьму. Усталость погрузила изнеженное тело в безмятежные недра сна.
Когда я проснулась рано утром, Микаш уже ушёл, оставив на прощание лишь тающий поцелуй.
Глава 5. Третья Норна
Отец говорил: держи руки чистыми. Жерард оттирал с пальцев кровь чуть ли не до мяса, раз за разом меняя воду в тазу, мылил, драл рогожкой въевшиеся пятна, вычищал грязь из-под ногтей. Белая трёхстворчатая ширма из плотной холстины закрывала от домочадцев, позволяя успокоиться. Жерард окунул в воду лицо и, вынув, взлохматил пятерней кудрявившиеся от влаги тёмно-каштановые волосы. Не сходить с ума! Жаль, звуки приглушить не удавалось: спиралью набирал громкость плач, слышалась сварливая брань и визгливый лепет. Нет, так дальше нельзя!
Жерард вышел из-за ширмы. Спальня с большими окнами в обрамлении сдвинутых коричневых гардин умиротворяла светло-бежевыми тонами.
Что происходит? потребовал он.
Пухлая, уже немолодая горничная качала на руках свёрток с орущим младенцем:
Она не успокаивается. Может, заболела?
Жерард забрал ребёнка и раскрыл одеяла.
Жара нет. Просто есть хочет.
Он повернулся к жене. Она лежала на просторной кровати с ажурной спинкой из старого дуба и смотрела на него с плохо скрываемым презрением. Посреди взбитых перин и подушек волнами разметались её длинные тёмные волосы.
Пилар, не покормишь? собрав самообладание в кулак, спросил он.
Нет! в лицо полетела подушка едва поймал. Унеси это! Выбрось в подворотню, только не подноси ко мне!
Пилар была красавицей. Светлую кожу она прятала под одеждой и вуалями, чтобы сохранить её чистой от веснушек и вульгарного загара. Идеальные формы: стройные ноги, широкие бёдра, тонкая талия, высокая грудь, длинная шея. Большие зелёные глаза околдовывали. Только характер врагу не пожелаешь. Сосватал же пройдоха Дюран жёнушку!
Жерард скорбно отвёл взгляд и передал свёрток служанке:
Найди кормилицу, любые деньги я заплачу.
Вы ведь говорили, что лучше когда мать
Лучше, но не сейчас. Ступай! голос сорвался.
Ребёнок завопил сильнее.
Как хоть её звать? не унималась служанка. Хотелось её ударить.
Не сейчас, отмахнулся он. Ступай!
Она наконец-то унесла ребёнка за дверь. Жерард облегчённо выдохнул.
Я же просил не капризничать при прислуге. Что о нас подумают? укорил он жену.
Это чудовище выпило из меня все соки! Почему ты его не выбросил?!
Жерард закатил глаза. Никакого терпения на женские капризы и слёзы не напасёшься!
Это наша дочь. Тебе после родов худо. Полегчает пожалеешь о своих словах.
Чего жалеть-то? Это не наша дочь. Она никогда не была твоей. Думаешь, тебе за красивые глаза должность сосватали? Пилар сухо рассмеялась. Я ещё до свадьбы понесла, отец хотел позор скрыть.
Жерард оттянул ворот рубахи: дышать стало трудно. Выбросить бы демонова ребёнка в подворотню вместе с мамашей.
Кто ещё знает?
Полгорода. Полгорода над тобой смеются, рогоносец! она зашлась хриплым хохотом.
Жерард мял в ладонях подушку, представляя, что сворачивает Пилар шею. Нет, руки надо держать чистыми.
Хорошо. Я откланяюсь, с вашего позволения, опустился возле кровати на колени, подложил под голову жены подушку и поцеловал в висок.
Она онемела и вытаращилась на него. Он улыбнулся и вышел. Пускай хоть сдохнет от заражения крови он и пальцем не пошевелит.
Жерард спустился холл по широкой белой лестнице, придерживаясь за резные перила. Завтракать не хотелось, но как целитель он слишком хорошо знал потребности своего тела. Остывшую глазунью с беконом и зеленью оставили на столе в кухне. Жерард морщился от привкуса базилика и рукколы, борясь с тошнотой. Надо попросить кухарку добавлять что-нибудь менее резкое.