Поторопитесь, юная госпожа, если хотите попасть на посвящение вашего друга, бросил появившийся на пороге Сольстис и удалился вместе со слугами.
Я умылась и поела на скорую руку. Платье надевать не хотелось, но нарушать этикет в гостях с не решилась. Наряд был не слишком претенциозным: нижнее платье из плотного жёлтого сукна с рыжеватым оттенком, верхнее приталенное красно-коричневое с широкими рукавами до середины локтей. Великовато немного, особенно в бёдрах. Короткие волосы заставили скрыть под платком, а сверху надеть позолоченный обруч. Ничего, потерплю немного для Микаша.
Сольстис вернулся проводить меня. Малый церемониальный зал находился неподалёку от маршальских корпусов в круглом двухэтажном павильоне с белыми колоннами и голубым куполом. Здесь посвящали в рыцари представителей незнатных родов. Знатные рыцари посвящались либо в парадном дворце, либо в своём замке. Мы не пошли через центральный портик, а завернули по узкой внешней лестнице на балкон под куполом.
Женщины в церемониальные залы не допускаются, развёл руками Сольстис.
Знаю, пробормотала я. Жаль, не догадалась спросить у Безликого о несправедливых порядках.
Сольстис ушёл. Я прислонилась к перилам и посмотрела вниз. Яркий свет отражался от белых стен огромного зала. На них висело начищенное до блеска оружие и устрашающие трофеи: рога, клыки и шкуры демонов. Рядом стояли нарядные доспехи, в центре пюпитр из красного дерева, на нём в окованной серебряными скобами кожаной обложке увесистый фолиант Кодекса ордена. Отворились двустворчатые двери. Первым вошёл Гэвин, за ним вчерашние дознаватели-телепаты и Сумеречники из отряда. Всего полдюжины. На церемонию обычно собирались толпы: посвящали сразу несколько рыцарей из незнатных родов, приходили их родственники, даже самые дальние, близкие друзья и просто знакомые. Устраивали пир.
Гэвин встал за пюпитр. Остальные Сумеречники собрались возле него полукругом, заложив руки за спины. Маршал перелистнул страницы и подал знак. Лица сделались торжественными под стать обстановке, взгляды устремились ко входу. Микаш вступал в зал один, медленным церемониальным шагом, держа прямую осанку. Поднял голову и, заметив меня, улыбнулся. Отмытый, гладко выбритый, со стянутыми в пук на затылке волосами. Одежда недорогая, но добротная: чёрные бриджи, заправленные в высокие сапоги, коричневый жилет поверх белой рубахи и широкий голубой плащ на плечах. Сложно представить, что это тот самый косматый простолюдин, которого я приняла за медведя в утгардской пещере.
Гэвин поднял глаза, и мы встретились взглядами. Уголки тонких губ потянулись кверху в едва заметной усмешке. Вчера от усталости было не так видно, но сегодня его глаза полыхали изнутри сапфировым светом. Взгляд пронзал насквозь, словно обнажал в людях то, что те даже от себя скрывали. Об острые черты лица, казалось, можно порезаться, такие соразмерные и гармоничные, как будто на высоком лбу выведено: «порода». Прямые иссиня-чёрные волосы стянуты в тугой пук на затылке.
Вчера Гэвин показался мне старше, возраста моего отца усталость, ответственность, должность внушительная. На самом деле ему было не больше тридцати пяти, но работал он на износ и не желал дожидаться старости.
Микаш замер перед ним. Я сравнивала их. Ниже на полголовы и не такой широкий в кости, Гэвин тем не менее выглядел внушительно. Таящаяся внутри уверенная, не нуждающаяся в доказательствах сила сквозила в каждом движении.
Микаш преклонил колено, положил ладонь на раскрытую страницу книги и заговорил исполненным важности голосом:
Я, Микаш из села Остенки, которого больше нет, отрекаюсь от прошлой жизни, мирской суеты и праздных забот. С чистым сердцем и по доброй воле я принимаю обет братства и служения. Отныне я меч, что сечёт орду, факел, что прогоняет тьму, ветер, что несёт защиту Мидгарду. Да не изопьёт моя сталь человеческой крови, да будет моя воля крепка и стойка к соблазнам, а дух чист и справедлив, как небесный пламень, что заберёт меня после смерти. Отныне я человек Безликого!
Вверяешь ли ты ордену всего себя, свои помыслы и свою силу? спросил Гэвин.
Вверяю!
Клянёшься ли ты хранить верность Безликому, своим братьям по оружию и всем людям?
Клянусь!
Клянёшься ли ты служить мне верой и правдой, защищать меня и исполнять мои приказы, не прекословя и забыв о собственных нуждах?
Клянусь.
Клянёшься не использовать свой дар, чтение мыслей и внушение, вне битв с демонами?
Клянусь! Микаш опустил голову.
Гэвин вынул из ножен меч и по очереди коснулся обоих плеч Микаша.
Я, Гэвин Комри, маршал Авалора, именем Безликого и волей Совета принимаю тебя, как сына и брата, и посвящаю в наш орден. Отныне я буду отвечать за твои поступки как за свои собственные. Поднимись, Микаш, Сумеречнк из селения Остенки, которого больше нет.
Микаш коснулся губами гербового перстня на подставленной руке Гэвина, поднялся и поцеловал маршала в обе щеки. Сумеречники ободряюще хлопали Микаша по плечам. Сдержанные поздравления отражались от стен эхом.
Что ж, вот и конец. Заветная мечта Микаша исполнилась, к лучшему или к худшему. А моя нет! Всего неделя до того как соберётся эскорт. Надо найти Духа огненного до этого времени. Он поможет, ведь я нужна ему не меньше, чем он мне.