А может, не надо? Я уже не так уверена.
Пойди и скажи ему. Это не будет большой бедой, я пожала плечами, ощущая в душе холодную сухость.
Ты не понимаешь. У тебя есть твой Сумеречник, красивый, сильный, знаменитый. Золота горы домой приносит, тебя в шелка и жемчуга рядит, и в постели явно не промах. А что мой? Убогий совсем, беднее храмовой мыши, да ещё и единоверец. Неужели я не достойна лучшего?
Не хочешь не выходи за него. Это лучше, чем мучить его упрёками и мучиться самой, надо было говорить с ней мягче и снисходительней, но у меня не получалось.
А как же Кто меня ещё возьмёт? Только если в публичный дом. И всё!
Хлоя захныкала.
Тогда чего переживаешь? Реши, нужен тебе этот союз или нет. Не кивай на то, что другого выхода нет или что Ферранте обидится, потому что это не так! Это целиком и полностью твой выбор. Только ты за него в ответе.
Хлоя горестно вздохнула и разрыдалась.
Я никогда не стану Королевой воров, даже в мечтах!
Я обняла её. Может, с возрастом я загрубела и очерствела, но хотела только помочь и уберечь. Их обоих, ведь они мне так дороги!
Церемонию проводили у фонтана, где было достаточно места для всех гостей. Мрачную заброшенную площадь украсили белыми герберами, кедровыми лапками и пёстрыми лентами, словно желали, чтобы в трупы домов хотя бы на время вернулась жизнь, а гниющие раны не выглядели так жутко. Вид был странный и немного кощунственный, словно смерть умастили благовониями и обрядили в платье невесты. Не обидится ли площадь-смерть за то, что её вековечный покой тревожат шумным праздником? Не проклянёт ли так, что потомки до десятого колена не отмоются?
Кругом поставили лавки с нехитрым, но сытным угощением: квашеной капустой, репой и тыквенными пирогами. Собралась толпа: соседи, цветочницы, все, кто поддерживал единоверцев и знал Ферранте по его проповедям, люди Лелю. Даже братья Хлои явились, правда, держались на почтительном расстоянии. Церемонию проводил ещё один проповедник, случайно забредший в городе в нужное время. В длиннополом коричневом балахоне, подпоясанном верёвкой, он вместе с Ферранте ожидал Хлою у фонтана.
Мы немного опоздали, заставив гостей поволноваться. Стоило нам выйти из входной арки, как все взгляды устремились на нас. Гости так и ждали скандала, чтобы весело почесать языками на досуге.
Я вела Хлою под руку, ощущая её страх и растерянность, как собственные. Она дрожала и ступала мелкими робкими шагами. Глаза красные и воспалённые от слёз тут уж мы ничего исправить не смогли, как ни старались.
Чих напал. Извините, соврала Хлоя, когда проповедник посмотрел на неё с немым вопросом во взгляде.
Он долго пел гимны торжественно высоким голосом, растягивая слова так, что они звенели в ушах набатом.
По своей ли воле вы пришли ко мне? Уверены ли в своём решении?
Гости ждали, когда Хлоя откажется и убежит. Её голос дрожал и затухал, но она всё-таки сказала:
Да.
Разбитые дома отразили облегчённый вздох.
После церемонии гости вручали новобрачным подарки и угощались, пили за их здоровье дешёвый сидр, запевали хмельные песни и пускались в пляс. Мостовая дрожала от стука босых пяток и громких возгласов, свистели рожки и свирели, гремели погремушки из высушенных тыкв. Глазницы окон жалобно звенели в ответ, сыпалась из раненой кладки кирпичная крошка.
Хлоя отплясывала отчаянней всех, словно желала убежать от неизбежного будущего. Её братья ушли сразу после церемонии. Ферранте беседовал с товарищем по вере простонародное буйство роняло достоинство проповедников. Впрочем, их бог ничего никому не запрещал, а только предписывал.
Микаш уже отбыл в поход, да и не решилась бы я тащить на праздник Сумеречника уж очень здесь их боялись. Но без него танцевать мне не хотелось.
Вместе с половинчатым Лелю мы наблюдали за праздником в стороне, обмениваясь короткими фразами. Под конец к нам подошли Хлоя с Ферранте.
Ну как? тревожно спросила я.
Как-нибудь да будет, добродушно и немного устало ответил Ферранте.
Они с Лелю удалились, дав нам с Хлоей попрощаться как следует.
Не реви, уже и так лицо красное и опухшее!
Она закусила губу.
Это конец! Смерть!
У меня с Микашем тоже не сразу сложилось. Поначалу он казался мне грубым медведем, а потом я поняла, что медведи могут поддержать там, где другие швырнули бы в меня камнями. Дай Ферранте шанс, у него много хороших качеств.
Что ж ты сама его не выбрала? Хочешь, он весь твой с потрохами. Забирай!
У каждого в жизни своя ноша. Ты её выбрала сама.
Хлоя фыркнула и отвернулась. Ферранте увёл её домой. Когда гости разошлись, люди Лелю помогли мне убрать весь оставшийся мусор.
Как-нибудь да будет.
Интерлюдия III. Служение и отречение наш путь
Всё шло идеально: границы укрепили, силы ордена откинули на север, вернули людей восстанавливать столицу. Знамением Единого выгнали всех «призраков и злых духов» из покрытых копотью дворцов, чтобы суеверные простолюдины не боялись подходить к ним ближе, чем на версту. Работа кипела, голытьба была слишком занята и воодушевлена, чтобы обращать хоть на что-то внимание. Взалкавшие пышных храмов Сумеречников проповедники ещё больше воспаляли народ своими речами. Вера и правда великая сила, слепая и беспощадная.