Да бросьте вы, Кайс, ответил Салливан.
Он отрезал ломоть жареного мяса, лежавшего у него тарелке.
Возможно, во Вьедме просто негде достойно принять гостей. Столицу перенесли всего полгода назад
Не знаю, не знаю, покачал головой Рэндол. Что это вы такое едите?
Представляете, здесь тоже умеют готовить барбекю, не хуже, чем у нас, сказал Салливан и приложился к бокалу с красным вином. Только называют их «асадо».
Алисия, выглядевшая так, как и должна выглядеть жена президента Аргентины, изящно помешала ложечкой в чашке с бульоном и разломила мягкую булку. Алисия неодобрительно покосилась на Лану. Помощница Александра сидела напротив неё и уплетала простецкие чоризос с тушёными бобами. Карлос, устроившийся рядом с Ланой, отважно боролся с помидорным супом и эмпанадос. С другой стороны от Ланы сидел незнакомый Алисии бритый налысо мрачный парень и неторопливо ел жаркое по-аргентински. Было видно, что он крайне неловко чувствует себя в деловом костюме. Алисия же сидела одна. Александр воспользовался спешкой, в которой размещали гостей, и сел не рядом с женой, а вообще в другом конце стола, вместе с Рамиресом.
Карлос налил себе сидра из графина, в котором плавали кусочки ананасов, и решил поухаживать за дамой.
Лана, ты что будешь пить? спросил он.
Мате, ответила девушка.
Карлос налил ей зелёного чая, воткнул в стакан трубочку.
А ты, Курт? обратился он к бритоголовому парню.
«А, так это и есть тот самый нацист из Шербе», подумала Алисия.
Рислинг, пожалуй, ответил тот.
Алисия поморщилась. Карлосу уже призывно махали с дальнего края стола. Журналист протянул Курту бутылку, чтобы он налил себе сам, подхватил свой бокал и умчался. Тяжёлая серебряная печатка на среднем пальце Курта привлекла внимание жены президента, когда он взялся за бутылку.
Можно узнать, что это значит? спросила Алисия, указывая на вытисненную на перстне однобокую ёлку.
Курт посмотрел на Алисию. Глаза у него оказались неожиданные тёмно-синие, словно бархатные.
Это руна хайльзехен, пояснил он. Говорят, приносит удачу и успех.
И что, правда помогает? заинтересовалась Алисия.
Пока я прихожу к выводу, что мне следовало бы носить руну, притягивающую неудачу и поражения. Но такой, к сожалению, нет.
Алисия засмеялась. Курт улыбнулся:
Вам очень идёт это платье.
Оно так молодит вас, подключилась к беседе Лана. Кто скажет, что вам уже далеко за сорок? Больше тридцати и не дашь
Оно так молодит вас, подключилась к беседе Лана. Кто скажет, что вам уже далеко за сорок? Больше тридцати и не дашь
Ваш сарафанчик тоже весьма мил, благодушно сказала Алисия. Жаль, что мой уровень интеллекта никогда не позволял мне носить подобные вещи.
Как вы самокритичны, вежливо сказала Лана.
Алисия задохнулась от злости, но ответить ничего не успела. Оркестр заиграл танго. За стулом Ланы возник генерал Салливан.
Позвольте пригласить вас на танец, на хорошем испанском произнёс он.
Курт в это время со скучающим видом смотрел в сторону, да и Лана не замешкалась с ответом ни на миг. Но у Алисии мелькнуло ощущение, столь же отчётливое, как и ни на чём не основанное, что какой-то краткий обмен мнениями между Куртом и Ланой всё же произошёл, и дело решилось в пользу генерала. Лана с улыбкой поднялась. Салливан заметил Алисию и сказал:
Я видел вашего мужа, пока шёл сюда. Он так налегает на устрицы, что я просто завидую вам, мадам!
Алисия закусила губу и нервно стиснула салфетку. Александр, безусловно, готовился к сегодняшней ночи. Но старался он совсем не для жены. Когда она подняла глаза, пара уже присоединилась к танцующим.
Грубый казарменный юмор, сказал Курт. Забудьте. Вина, может быть?
Алисия кивнула. Курт налил ей рислинга.
За товарищество по несчастью, он поднял свой бокал.
И хотя Алисия не думала, что после всего случившегося что-нибудь может её рассмешить, она засмеялась.
Скажите, а все нацисты такие душки? спросила она, берясь за ножку бокала.
Ну, почти, усмехнулся Курт.
Кайс был немного сутуловат, да и ростом чуть не дотягивал до среднего. Вместе с Куртом, высоким и стройным, как сосна, они смотрелись как два персонажа с карикатур Геббельса.
Позвольте представить вам Курта Эйхманна, сказал Александр.
Это не ваш предок заведовал решением «еврейского вопроса» в Третьем рейхе? спросил Рэндол.
Мой.
Кайса передёрнуло.
Извините, что не подаю вам руки, сухо произнёс он.
А почему вы думаете, что я бы вам подал руку? сказал Курт.
Александр сделал ему страшные глаза Кайс явно не полез бы за словом в карман. Положение спас Салливан, подошедший к собеседникам.
Ах, какая женщина, сказал он размягчённо, глядя вслед Лане. Как вы говорите? «Фемина»?
Мы говорим die Frau, ответил Курт.
А, так вы и есть помощник президента Александра по идеологическим меньшинствам? уточнил Салливан. Извините, запамятовал вашу фамилию Эйхманн, кажется?
Курт кивнул.
А вы, кажется, Джон Салливан? Это не вы командовали прорывом под Кампонгчнангом в двадцать шестом году?
Я, ответил приятно удивлённый генерал. Постойте, так вы Курт Эйхманн?
Кайс нахмурился. Александр беспомощно наблюдал за беседой, идущей под откос, как подорванный партизанами поезд. Он растерянно взял с подноса пробегавшего мимо официанта бокал с вином.