А я тебя нет, буркнул Саша, опуская глаза.
Где она могла его видеть? Тогда в кремле? Или ночью, когда умирала?!
Находиться здесь вдруг стало невыносимо. Он дернулся, чтобы уйти, но послышался дробный перестук, и к Асиным ногам, обутым в махровые тапочки с кисточками, подбежал еж.
Еж! Тот самый!
Привет, Ахилка! машинально выпалил Саша, и Ася даже руками своими, такими тонкими и бледными, всплеснула:
Ой, откуда ты знаешь, как его зовут?
Вот так и засыпались шпионы!
Саша чуть язык не откусил, но толку от этого было бы мало, поэтому пришлось выкручиваться:
Да я просто книжку одну люблю, там ежика Ахилкой звали.
«Детство Никиты»? оживилась Ася. Я ее просто обожаю! Ну надо же, как странно
Что странно? настороженно глянул Саша.
Ну, что ты ее читал. Или в школе проходили?
По внеклассному чтению в четвертом классе это само собой, ответил Саша, но мне еще раньше ее папа читал.
А мне мама! вздохнула Ася. Теперь папа, а раньше мама читала. Пока не умерла.
Саша зыркнул на нее исподлобья, потом неловко пробормотал:
Жалко ну, что умерла. А я думал, эта тетенька, он мотнул головой в сторону комнаты, откуда доносился голос тети Вали, оживленно болтавшей по телефону, твоя мама.
Это мамина сестра, объяснила Ася. Младшая. Она скоро замуж выходит, это ее жених позвонил. Он в командировке в Крыму, мост через Керченский пролив строит, представляешь? Тот самый мост! Они по телефону часто болтают, договариваются, когда она к нему поедет. Слушай, а что ты до сих пор на площадке торчишь?
Так ты меня не пригласила, пожал Саша плечами.
Так проходи! засмеялась Ася.
Саша уже занес было ногу через порог, но понял, что не сможет войти в комнату, куда его занесло на лоскуте лунного света, обметанном черной змеей. Не сможет войти в комнату, где он смотрел в Асины глаза и желал ей смерти!
Нет, буркнул угрюмо. Я пойду. Некогда мне.
Да погоди! Ася схватила его за руку Сашу будто током дернуло. Тебе папа-то зачем был нужен? По делу?
Ага, по делу.
Да по какому, ты скажи! засмеялась Ася.
Да по какому, ты скажи! засмеялась Ася.
И Саша понял, что надо или решаться, или уходить ни с чем.
Я хотел у Василия Николаевича ежа попросить, со всей доступной наглостью ляпнул он.
Ахилку? изумилась Ася.
А что, у тебя другой есть? пробурчал Саша.
Только этот, покачала головой Ася. А зачем тебе еж? И откуда ты знаешь, что он у меня есть? Тебе мой папа сказал? А папу моего ты откуда знаешь?
Вопросы сыпались как град, как выстрелы. И ранили буквально до крови. Саша втянул голову в плечи. Он устал от разговора с Асей, он просто болел от разговора с ней!
Да погоди ты, не уходи! Она продолжала тянуть его за руку. Не хочешь говорить не надо. Нужен тебе Ахилка бери. Только ухаживай за ним хорошо. Молока ни в коем случае не давай.
Почему? ошалело спросил Саша. Он имел в виду, почему она так спокойно отдает Ахилку, почему поняла, что еж в самом деле отчаянно нужен незнакомому мальчишке, который вдруг приперся к ее отцу и ничего не хочет толком объяснить, только бурчит что-то невнятное Но Ася решила, будто он спрашивает, почему Ахилке нельзя молока давать! И, наконец выпустив его огнем горящую руку, болтала, вытаскивая из-под вешалки небольшую обувную коробку, ставя ее на пол, поворачивая набок и осторожно закатывая туда ежа, который мигом свернулся клубочком, выставил иголки, но не фырчал, не пытался убежать и не противился, словно ничуть не возражал против предстоящего путешествия:
Потому что от молока у ежей болит живот! Они, конечно, его очень любят, но взрослым ежам оно вредно. Вот, я тебе дам корм, она метнулась в кухню и через секунду выскочила с небольшим пакетом в руках. Тут дня на три хватит. Или он тебе на подольше нужен?
Да нет, думаю, я его через три дня точно верну, растерянно пробормотал Саша, впервые задумавшись о том, какая судьба ждет Ахилку. Ну понятно, что бороться со змеей. А это вообще реально?! Конечно, Лукиан говорил, что ежи истребили всех змей в том городе как его в Пафлагонии, что ли, но вдруг там какие-то особенные ежи были?! Вдруг Ахилка погибнет? И что Саша тогда скажет Асе?!
А правда, что ежи могут убивать змей? спросил он, и Ася кивнула:
Конечно. Не так ловко, как мангусты. Но все же могут. И плавают хорошо. А помнишь, на картинках в книжках нарисовано и в мультиках показывают, будто ежи на иголках переносят яблоки и грибы?
Ага.
Так вот, это неправда, засмеялась Ася. Самое большее, что еж может на себя наколоть, это листья, и то на них надо валяться. Не будет же он на грибах и яблоках валяться! Эту легенду еще Плиний Старший выдумал, а все ее повторяют, потому что она смешная и милая такая, правда?
Кто выдумал? озадачился Саша.
Плиний Старший, повторила Ася, древнеримский историк. Слышал про такого?
Нет, выпалил Саша. Зато я про Лукиана слышал. Это такой древнегреческий писатель! Все, спасибо, я пошел!
Он подхватил с пола коробку с Ахилкой и с Ахилкиным кормом и кинулся вниз по лестнице. На повороте, на полуплощадке, обернулся: Ася стояла в дверях и смотрела ему вслед.
Береги Ахилку, сказала она. Поставь ему лоток или хоть газетку на пол положи. Еще он мясо любит Нет, ну где же я тебя все-таки видела?!