Она вернулась в кабину. Повторно впечатала макрос. И через пару мгновений еще раз. После чего поспешила проверить шахту. От триворона ни следа.
Уже спокойная, подплыла к Замойскому. Тот лежал под нешрамированной стеной, по локти измазанный подсыхающей кровью. Она вынула нож из его руки и спрятала. Порезы на предплечьях мужчины были неглубокими; самым глубоким было дело ее рук. Она завязала рукава рубахи воскрешенца. Не открывая глаз, он бормотал что-то непонятное на каком-то чужом языке; несмотря на лекции отца Жапре Анжелика не сумела его распознать.
Она встряхнула Замойского. Оба взлетели в воздух. Она зацепилась ногою за кресло и с усилием стянула их вниз.
Адам. Адам!..
Замойский во сне хватал что-то левой рукою.
Она усадила его в кресло, пристегнула. Не приходя в сознание, он уселся поудобней, потянулся куда-то вперед, взял какой-то невидимый предмет, приблизил к лицу (веки его все еще оставались прикрытыми) и улыбнулся легонько.
Блокируя себя на месте стопами, она с размаху отвесила ему пощечину. Он открыл глаза.
Она склонилась, заглядывая в них, словно заклинатель змей; обеими руками ухватившись за поручни, могла удерживать параллельную позицию, как бы он не вырывался.
Послушай меня. Слушаешь? Не знаю, насколько серьезна блокада, но рано или поздно мы из-под нее выйдем. В тот самый планк мозг Клыка выскочит на свои Поля. Поля, принадлежащие похитителям. Я не знаю, насколько быстро они сумеют отреагировать и каким образом, но будет погоня. Ты меня слушаешь? Мы должны установить контакт с Цивилизацией, с Императором, с трибунами Ложи, Официумом или Джудасом. И мы не можем этого сделать через интерфейс Клыка, поскольку трансмиссия будет идти через те же приватные поля похитителей. Понимаешь? Это у тебя, у тебя в голове привойка!
Что?..
Раз-два-три, просыпайся, Замойский! Ты должен войти на Плато.
Он возмутился.
И как это?
Непосредственно. Как только мы выйдем из-под блокады.
Как «непосредственно»? Я никогда не пользовался Плато. Эта привойка он пощупал голову, словно и правда мог ощутить ее сквозь череп, была сломана.
Нет. Атака пошла по Плато: Поля вычистили. Коннекционная сеть осталась. И ты ошибаешься: ты пользовался Плато месяцы подряд. Теперь ты просто впервые сделаешь это осознанно. Смотри на меня! Ты сделаешь это! Едва лишь мы выйдем на чистое.
Да успокойся, девочка, я таких
Ты сдаешься? Отказываешься?
Что? Нет, я просто
Ну? Ну?
Как мне это делать? процедил он, уже настолько придя в себя, чтобы возбудить внутри себя холодный гнев. Ну, скажи.
«Я поймала его», констатировала она и отступила от кресла.
И только сейчас ее по-настоящему скрутил страх: на самом деле она не была уверена, что сеть на мозгу Замойского все еще действует, что структура и управляющие программы сохранились. Она помнила только несколько фраз комментария, оброненного отцом a propos результатов побочных покушений. К тому же, сама она никогда не пользовалась Плато напрямую. Располагала лишь информацией из чужих рук.
Однако Адаму продемонстрировала лицо эксперта.
Существует десятка полтора стандартных, наиболее популярных макросов активизации, накрепко укорененных в культуре как укоренены макросы savoir-vivre: рукопожатие, поцелуй ладони, поклон. Поскольку твоя сеть была установлена ради другой цели, я сильно сомневаюсь, чтобы семинклюзия посчитала необходимым копаться в управлении интерфейса. Ставлю на то, что там все настройки остались по умолчанию. Да, ты прав, все это нарастает слоями. Я покажу тебе мудры для вызова макросов. Потом все зависит от того, какие Поля приписаны к твоей сети. Вероятнее всего, ты выйдешь на луга «Гнозиса». Тебя примет привратная СИ. Она займется всем. Ты даже не почувствуешь. Понял? Понял?
Он лишь улыбнулся.
Ну что? опешила она.
Ничего, покачал он головой. Показывай свои мудры.
Она ему показала; а скорее объяснила. Поскольку в большинстве своем это были фигуры разума, а не тела. Пришлось уверять, что он выполнит их верно. А он верил, что она правильно их описывает.
Цепочки ассоциаций, ритм дыхания, представления геометрических объектов, напряжение определенных мышц, тех, которыми обычно не пользуешься
Повторяй постоянно, поучала она его. Мы не знаем, когда минуем границу блокады. Крикни, когда войдешь.
Он и теперь улыбался? Борода все скрывала.
Он и теперь улыбался? Борода все скрывала.
Анжелика стиснула зубы.
Я запишу тебе адреса, которые вытянула из того медового мальчишки. Выучи их наизусть. Это длинные последовательности букв. Справишься?
Ты же как-то запомнила.
Этому меня учат в Пурмагезе.
Чему?
Управлению памятью. Принятию быстрых решений в условиях стресса. Ну, ладно. Исполняй!
Он скорчил такую рожу, что на этот раз засмеялись они оба.
В случае Замойского смех был почти истерический. Он пытался успокоиться безрезультатно. Указывал на что-то поднятой рукою рука летала во все стороны. Хотел схватить Анжелику за плечо та оттолкнулась и полетела в стену звезд. Он ударился затылком о спинку. Оба продолжали хохотать.
Анжелика перестала смеяться лишь на миг, чтобы выдавить:
Ну, исполняй.
После чего ее снова согнуло напополам.