Не горели никакие огни, стены не фосфоресцировали, Смаугу приходилось высекать свет из воздуха.
Замойский подмигнул двуворону.
Растворись-ка по всем внутренностям. И докладывай.
Ткточно, генерррал.
Рисунок помещений был тут такой же, как и в «Катастрофе». Правда, в «Катастрофе» Адам знал лишь пару коридоров и зал управления.
Замойский подмигнул двуворону.
Растворись-ка по всем внутренностям. И докладывай.
Ткточно, генерррал.
Рисунок помещений был тут такой же, как и в «Катастрофе». Правда, в «Катастрофе» Адам знал лишь пару коридоров и зал управления.
Зал «Проказы» они застали пустым, сети покинутыми, кресла на полу.
На сидении одного из них Замойский заметил книгу, развернутую обложкой кверху. Поднял. «Инкредибилистика. Теория и практика вневероятностных процессов» авторства оска Мозесу 3.05.х4085.ххб filius Казимежа Правогу.
Никого, прокаркал Смауг.
Какое-нибудь герметически закрытое помещение?
Только ррреакторрр.
Он куда-то ушел, проворчал Замойский, отложив книгу.
Оставив открытый настежь шлюз? Так не делают.
Все зависит от того, когда именно Сюзерен утратил контроль над Мешком. Мойтль оставался закрытым здесь достаточно долго, чтобы владелец сделал с ним все, что хотел.
Сюзерен может блокировать Плато?
Кто-то как-то заблокировал этот Мешок; блокировал его с момента похищения Гекаты с Млечного Пути и продолжает блокировать. Ведь не Войны же их выпустили намного позже.
Пусть даже так. Тут у него были только те Клыки, которые он украл у Деформантов. И что, может, он на Клыке прилетел к Нарве и вынул Мойтля?
Вот именно. Сюзерен сперва должен был открыть Мешок где-то у себя и вкачать сюда своих агентов.
Он мог это сделать. Если сумел Зацепить его на тебе, пока ты пребывал в Сол-Порту
Значит, ты считаешь, что он сперва Зацепил его на какой-то своей территории, там открыл и впустил, что хотел, а потом кто-то его у него забрал и Зацепил на меня.
Такая хронология кажется достаточно осмысленной.
То есть, где-то здесь все еще валандаются физические манифестации Сюзерена
Разве что это не он блокирует Плато, и его тоже отрезало.
Они могут оставаться до определенной степени автономными. Искалеченные, поглупевшие, оторванные от Плато, но все еще псы Сюзерена.
И Мойтль
Ага.
Хм-м.
Так вот переговариваясь, они бродили по пустым внутренностям «Проказы».
Выбравшись на трап, остановились, пройдя примерно две трети его длины. Находились точно на уровне крыш местных домов (все они были ровно одной и той же высоты), а поскольку «Проказа» стояла не параллельно стене, но под довольно острым к ней углом, от края ближайшей крыши отделяло их не более пары метров.
Замойский тихо рассмеялся.
Анжелика взглянула на него вопросительно.
Рандомизатор подбрасывает мне довольно дурацкие идеи, пробормотал он.
Отступил до начала трапа. Несколько быстрых шагов и прыгнул. Приземлился на корточки. Сразу же поднялся, отряхнул ладони на крыше тоже все покрывал слой красной пыли. Когда бы ни окружающие высверки холодного света, он не заметил бы этой красноты, Геката скрылась уже полностью если не за горизонтом, то, по крайней мере, за стенами города. Вне круга искусственного света Замойский, ослепленный, не мог ничего увидеть.
Выключи это, Смауг.
В ауре гаснущего отблеска на крышу прыгнула Анжелика, едва не столкнувшись при этом с Замойским.
Ух. Вот на что ты меня подбиваешь!
Погляди. Это ведь тоже улицы.
Перед ними раскидывался темный лабиринт крыш, и чем дальше, тем больше они сливались в одно огромное пространство. До самых стен, до башен которые тоже казались лишь вертикальными пятнами темноты на фоне звезд.
Холодно, зараза, Анжелику сотрясала дрожь. Знаешь, что у них нет дверей?
Что?
Эти дома, она топнула босой ногой так, что поднялось облачко пыли. Или что это, собственно, такое. Я смотрела, пока мы летели. Нигде ни единого отверстия ни дверей, ни окон, ни труб, ничего. Войти нельзя. Разве что как-то из-под земли Понятия не имею, что это вообще такое.
Она снова затряслась от холода. Замойский не сумел противостоять инстинкту: протянул руку, обнял Анжелику, прижимая тело к телу, так, чтобы смешалось тепло их организмов. Если же ее, в свою очередь, прошил рефлекс неприязни, инстинкт защиты перед чужим прикосновением, то он был настолько коротким и слабым, что Адам его не почувствовал.
Второй рукой он призвал электроворона.
Ты бы не согрел нас чуть-чуть, а? Только без визуальных эффектов.
Запррросто.
Еще до того, как они почувствовали поднимающуюся температуру, Замойский заметил в бледном свете, расходящемся от птицы то, чего не замечал, пока их окружала густая тьма яркого сияния: цепочку следов в пыли, уже частично заметенных ветром, что несмело поднимался в границах города.
Он указал на них Анжелике.
Одиночные, кивнула она. Видишь? Ведут только в одну сторону.
Ага. И, пожалуй, не такие уж и старые, иначе бы их полностью засыпало.
Смауг, посвети вперед.
Слушаюсь, коррролева.
Что это он сделался таким едким?
Черт его знает, что там Официум в него скопировал. Ну, пойдем.
Они добрались до края крыши. Нужно было перескочить на соседнюю, там следы тянулись дальше.