Качаю головой. Соображаю. Надо как-то объяснить. И полуправда в этом случае лучше, чем молчание:
Не вернулась. Ром В общем, когда я была в коме, я иногда была твоем сознании когда ты спал.
Только когда спал? он удивлен, но не выдает волнения.
Только когда спал, даже взгляд не отвожу. Врать я училась у лучшего из лучших. Наверное, лишь в этом случае я могла в тебя проникнуть.
Только в меня? он чуть сжимает мои плечи, призывая не увиливать от ответов.
Только в тебя, тут я честна. Не знаю, почему так вышло И я, наверное, привыкла высыпаться в тебе Не знаю, как объяснить.
Кивает, он все понимает. Теперь он гладит меня по голове, успокаивает.
Ну и что мне снилось? улыбается.
В основном, трешак. Ты совсем не романтичный парень, смеюсь тихо.
Почему сразу не сказала? он убирает прядь волос мне за ухо, но его пальцы не могут оторваться от моей кожи, поэтому они просто замирают на шее.
Не знала, как. И ты избегал меня Ну и вообще, это как-то снова смотрю в глаза, пытаюсь улыбаться.
Он терпеливо объясняет:
Теперь все стало яснее. Все в порядке, Кира. И тебе не стоит переживать из-за этого, теперь я все понимаю. Я твоя зона комфорта, поэтому при кризисе ты себя так и повела.
И что с этим делать? меня смущает ощущение его касания к моей коже, но сам он, похоже, об этом забыл.
Да ничего. Слишком мало времени прошло, слишком много стрессов. Сначала мы справимся с твоей оврагофобией, и если не останется других причин для переживаний, то и это само собой пройдет.
Так и будет, раз уж он говорит, то точно так и будет. Мне нравится чувствовать облегчение. И нравится знать, что теперь он посчитает себя обязанным быть при мне, и не нужно будет упрашивать его обнять меня теперь это входит в программу психотерапии.
Он резко отрывает от меня руку, будто только вспомнил о ней. Но мы находимся слишком близко, он спонтанно снова касается меня, тыльной стороной гладит мою щеку. Этот жест выглядит как способ успокоения. Мне приятно, я даже поворачиваю немного лицо, чтобы дать ему возможность прижаться всей ладонью. Наверное, это его и вышибает. Невозможно бесконечно цепляться за грань. Он неосознанно прижимает к моей щеке и другую руку, наклоняется быстро. Целует. Сразу глубоко, сразу проникая языком это порыв, а не результат мысленных заключений, поэтому он просто повинуется ему, попутно понимая, что я мгновенно открываюсь навстречу.
Закрываю глаза, отдаюсь. Пусть делает, что хочет, лишь бы не выпускал меня из рук. Он мне сейчас нужен больше, чем я ему. Заражаюсь его страстью, но он замирает буквально через несколько секунд.
Чуть отстраняется, упирается лбом в мой, продолжая держать мое лицо руками, рвано дышит, усмехается мне в рот:
У меня самого сейчас паническая атака будет, смеется тихо, жмурится. Настраивается, чтобы отпустить меня. Сейчас, только сможет ровно дышать, только придумает, что скажет мне после.
Я обхватываю его лицо, точно так же, как он, внахлест его рук:
Рома, Ром Если ты хочешь, давай, не сдерживайся. Я тоже тебя хочу, это не совсем правда, но я чувствую, что должна ему. Если не в первый раз, то сегодня именно он вытащил меня из оврага. И мне уж точно не придется убеждать собственное сознание, что с ним ему будет хорошо.
Но он тут же опускает свои руки, отворачивается.
Нет, не хочу.
Ну зачем ты врешь? не выдерживаю.
Кира, я не хочу так, он выделяет последнее слово. Я не собираюсь стать заменой Денису, или спать с тобой только потому, что ты во мне нуждаешься. Использовать это для себя.
Успокаиваюсь. Соглашаюсь.
Мы пьем чай на кухне, разговариваем о посторонних делах, потом по очереди принимаем душ. Спать укладываемся на разложенном диване, конечно же, в обнимку. Рома ложится в джинсах и той же драной футболке. Некоторые царапины на его плече выглядят ужасно, мне хочется провести по ним пальцами, но я этого не делаю.
Ты была во мне, пока я спал. А где ты была все остальное время?
Это был бы не он, если бы не задал этот вопрос.
Не помню, Ром. Я помню только твои сны.
Смеется бесшумно, я понимаю это только по слабому колыханию груди.
Кажется, это самое трогательное, что я когда-либо слышал.
Глава 10
Утром мы идем на овраг. Он сразу обнимает меня сзади и шагает так вместе со мной. Объясняет, что нужно делать, если снова начну задыхаться. Мне страшно, но контроль над собой не теряю. Еще через три дня я уже могу даже заглянуть вниз сердце по-прежнему тягостно сжимается, но теперь я вижу всю свою панику со стороны, и не нахожу для нее достаточных причин. Наверное, уже завтра я спокойно смогу прийти сюда и без него, но лучше все-таки с ним. К его присутствию в моем доме привыкать не приходится, я только тихо радуюсь, что он каждый день приходит, чтобы остаться.
С понедельника возвращаюсь в институт. По утрам мы едем вместе он закидывает меня в универ, а потом отправляется на работу. После занятий почти ежедневно пьем гляссе с Аленкой и Денисом в кофейне неподалеку. Денис теперь постоянно предлагает это сам, что уже даже стало традицией. Часто к нам присоединяется Слава или кто-то еще из многочисленных друзей Дениса.