А завтра вечером мы подыщем тебе другую комнату в доме. Нельзя, чтобы наши гости ночевали вместе с работниками.
Некоторое время они сидели рядом и молчали, любуясь лунами, как вдруг Элани, по своему обыкновению в задумчивости жевавшая прядь волос, промолвила:
— Скажи, Кия... Это ведь из-за твоей мамы, да? Ты поэтому плакала?
Подул теплый ночной ветерок. Кия сморгнула слезы, чувствуя, как у нее вновь сжимается горло.
— Откуда ты знаешь про маму?
Элани пожала плечами.
— Просто знаю, и все.
Кия с подозрением покосилась на девочку, сидевшую с ней рядом. Уже далеко не в первый раз Элани вела себя совсем не так, как подобало бы малышке ее возраста. Кие часто казалось, что на самом деле та гораздо старше. Порой случалось, что на какое-то мгновение ее взгляд утрачивал детскую наивную невинность, странным образом менялся и делался... нет, она не могла описать это словами. И все же было что-то непонятное в этой малышке восьми зим от роду — нечто такое, с чем Кие никогда прежде не доводилось сталкиваться.
— Так что же случилось? — спросила Элани, глядя на Кию темными, широко распахнутыми глазами.
Та глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и начала говорить, не сводя взора с холодного белого диска Цетры. Лунный свет подчеркивал очертания скул, подбородка и шеи девушки.
— Это случилось ровно год назад, — промолвила она. — Мать отправилась с отцом в одну из его очередных деловых поездок. Собственно говоря, по-моему, именно во время одного из таких путешествий он с ней и познакомился... В тот день мы ждали их возвращения. Тетушка Суза позволила нам не ложиться допоздна. Ночь была точь-в-точь как сегодня... Когда мы услышали, что приближается вездеход, бегом бросились навстречу. Но из машины вышел один только отец. — Она помолчала, чувствуя, как глаза вновь защипало от слез. — И он сказал нам: «Дети, ваша мама больше не вернется». И больше мы так ничего и не узнали.
— И он ничего вам не рассказал?
— Позже он сказал, что она умерла. А до той поры мы думали, что она о нас просто забыла или не захотела возвращаться. Мы думали, что это мы во всем виноваты. Наверное, поэтому отец и решил открыть нам правду... Но с тех пор он больше не обмолвился ни единым словом, и мы вынуждены уважать его молчание.
Элани склонила головку. Ветер трепал ее длинные, черные как смоль волосы.
— А-а, — только и проронила она.
— По-моему, я пережила это куда хуже, чем Рюичи. Он-то уже смирился. Ему достаточно просто сознавать, что мама больше не вернется. Но для меня этого мало!.. Я хочу знать почему. Я хочу знать, что произошло на самом деле. Потому что, если то же самое однажды случится с отцом, я этого не переживу. Если он отправится в одну из этих своих поездок и...
— И не вернется обратно, — закончила за нее Элани.
— Не знаю, что тогда будет со мной...
Некоторое время они обе молчали. Затем послышалось шуршание одежды — Элани придвинулась к Кие поближе и опустила голову ей на плечо.
Чуть погодя девушка поинтересовалась:
— А откуда ты узнала, что я здесь?
— Просто узнала, и все, — ответила Элани.
— Я так и думала, что ты это скажешь, — улыбнулась Кия.
Они еще немного посидели, любуясь луной, а затем вернулись в дом.
Солнце уже стояло высоко в небе, когда Кия вновь поднялась на вершину утеса. Лучи светила обжигали голые плечи. В воздухе слышалось слитное гудение насекомых, листва куджи поблескивала в ярком свете. Ночь прошла спокойно и унесла с собой все вчерашние тревоги, так что сейчас, в этот восхитительный день, Кия от души радовалась жизни. Утром она надела короткий топик, оставлявший живот и спину открытыми, — довольно смелый выбор, поскольку под такой майкой было не спрятать Камни Силы, которые вспыхивали багрянцем в лучах солнечного света.