— Прости, Торн, — хмыкнул Ридон. — Хочешь, я все уберу?
— Прости, Торн! Хочешь, я все уберу! — передразнил Торн, но в его глазах уже вспыхнул интерес, и он не заставил себя упрашивать:
— Ну, давай. Ведь, кроме тебя и меня, никто не сможет этого сделать.
Скрывая улыбку, Ридон раскинул руки над мокрым полом, прошептал несколько коротких фраз. Сырость исчезла. Ридон пожал плечами и бросил извиняющийся взгляд на Торна.
Тот, ничего не говоря, раздраженно повернулся и пошел в гардеробную, чтобы выбрать себе одежду на сегодня. Оттуда послышался шелест перебираемых материй.
— Я действительно очень сожалею, что помешал тебе, Торн, — сказал Ридон, расхаживая по комнате и рассматривая лежащие тут и там разные безделушки. — Венсит хотел, чтобы я поговорил с тобой. Он просит тебя об одолжении.
— Для Венсита я сделаю. Но не для тебя.
— Ну, не злись. Я же сказал, что сожалею.
— Хорошо, хорошо…
Молчание, а затем раздался голос Торна, в котором чувствовалось неприкрытое любопытство:
— Ну, так что же нужно Венситу?
— Он хочет, чтобы ты выступил в Совете и потребовал объявить Моргана и Мак Лейна чистокровными Дерини, не ограждаемыми законом от применения против них тайных сил. Ты можешь это сделать?
— Объявить чистокровными Дерини? Это серьезно…
Снова молчание, затем Торн продолжил. Его гнев, казалось, уже прошел.
— Хорошо, я попытаюсь. Но, надеюсь, Венсит знает, что я не обладаю уже таким влиянием, как раньше. В прошлом месяце произошла смена коадъюторов. И почему ты сам не хочешь выступить? Ты же чистокровный Дерини. Ты имеешь право выступать на Совете, хотя и не являешься членом Внутреннего Круга.
— У тебя плохая память, Торн, — возразил Ридон. — Когда я в последний раз стоял перед Советом, я дал клятву никогда не входить в эту комнату, и ни в какую другую, если там находится Стефан Корам. Эту клятву я не нарушал семь лет и не собираюсь нарушать ее и сейчас.
Венсит сказал, что это должен сделать ты.
Торн вышел из гардеробной, расправляя складки фиолетовой туники под мантией с золотой вышивкой.
— Хорошо, хорошо. Вам не следует беспокоиться из-за этого. И все-таки жаль. Если бы не Корам, ты сам был бы уже коадъютором. А вместо того ты и Венсит…
— Да, мы составляем прекрасную пару, не правда ли? — спросил Ридон, глядя на Торна прищуренными глазами. — Венсит — лиса, и не скрывает этого. А я… Как ты помнишь, Корам сравнил меня с Люцифером наших дней, падшим ангелом, выброшенным во мрак из Внутреннего Круга, — он с мрачной улыбкой рассматривал ногти. — Действительно, я всегда любил Люцифера. До своего падения он был одним из самых блестящих и выдающихся ангелов.
Позади Ридона вспыхнул огонь, осветив его на мгновение малиновым светом. Торн громко икнул и с трудом сдержал испуганный жест.
— Пожалуйста, не играй такими вещами, — прошептал он. — Ведь могут услышать.
— Кто? Люцифер? — спросил Ридон. — Чепуха, дорогой Торн.
Боюсь, что наш обожаемый Князь Тьмы — всего лишь придуманный дьявол, волшебная легенда для запугивания непослушных детей. Настоящие дьяволы — это люди наподобие Моргана и Мак Лейна. Ты должен хорошо это помнить.
Торн, хмурясь, накинул мантию, поправил ее, застегнулся, дрожащими руками натянул на лоб узкий золотой обруч.
— Хорошо. Пусть Морган и Мак Лейн — дьяволы. Если ты так сказал, значит, это правда. Но не могу же я так заявить перед Советом, даже если Морган и Мак Лейн действительно представляют собой то, что ты сказал, а я, учти, этого не знаю, так как никогда не встречался с ними. К тому же они, хотя и всего лишь наполовину, Дерини, и, следовательно, согласно древнему закону, ни один из нас не имеет права применять против них тайные силы.