— Ах, Маль, какой замечательный меч! Ты им зарубил кого-нибудь из ратников короля?
— Конечно, он испробовал их крови. Но один из них, будь он проклят, оставил во мне кусок стали. Взгляни, перестала ли рана кровоточить? — он постарался приподняться на локтях, а мальчик наклонился, чтобы осмотреть рану. — Я постарался перевязать ее, прежде чем… А! Осторожно! Она опять начнет кровоточить!
Плащ, которым была перевязана нога Маля, затвердел от засохшей крови, и мальчик, отгибая его, старался смотреть в сторону, чтобы не упасть в обморок.
Маль получил сильнейший удар мечом в правое бедро. Рана начиналась над коленом и тянулась вверх на шесть дюймов. Каким-то образом он умудрился наложить повязку, благодаря чему все еще оставался в живых. Однако повязка уже изжила себя, она имела ярко-красный цвет, потому что вся пропиталась кровью.
Маль потерял много крови, в этом сомнений не было, и больше терять уже было нельзя.
Когда Ройстон снова взглянул на рану, в глазах у него все поплыло и он с трудом проглотил комок в горле.
— Ну, как там?
— Кровь… кровь все еще течет, Маль. Я думаю, нам не остановить ее самим. Нужна помощь.
Маль лег на землю и вздохнул.
— Это плохо, парень. Сам я не могу двинуться и боюсь, ты не успеешь кого-нибудь привести сюда до темноты. А все дело в этом куске стали. Может, ты попробуешь вытащить его?
— Я? — глаза Ройстона округлились, и он задрожал при одной мысли об этом. — Маль, я не смогу. Как только я ослаблю повязку, сразу начнет хлестать кровь. Я не хочу, чтобы вместе с ней тебя покинула жизнь только потому, что я не знаю, что надо делать.
— Не спорь, парень, я…
Маль оборвал себя на полуслове. Он смотрел через плечо мальчика, и его челюсть отвисла от изумления.
Мальчик медленно повернулся и увидел на фоне заката силуэты двух всадников. Они находились уже не более чем в двадцати футах.
Когда всадники спешились, Ройстон медленно поднялся, крепко сжимая кинжал в руке.
Кто эти люди? И откуда они появились? Он не мог их рассмотреть, пока они подходили, так как заходящее солнце било ему в глаза и превращало их шлемы в красно-золотые нимбы.
Когда они подошли совсем близко и сняли шлемы, Ройстон увидел, что они вряд ли старше, чем Маль, — не старше тридцати лет. Один из них был темноволосый, другой — светлый. Серо-стальные плащи с изображением сокола не скрывали длинных мечей в кожаных ножнах, висевших на боку у каждого.
Тот, что посветлее, остановился в нескольких ярдах, взял шлем в левую руку и показал, что в правой у него нет оружия.
Более темный стоял на шаг сзади, и на его лице играла добрая улыбка, когда он смотрел на насторожившегося мальчика.
Ройстон понял, что бояться ему нечего.
— Не бойся, сынок. Мы не сделаем вам ничего плохого. Может быть, мы можем чем-нибудь помочь?
Ройстон внимательно их рассматривал: серые плащи, небритые несколько дней лица, на которых читалось явное дружелюбие, и решил, что они ему нравятся.
Он взглянул на Маля, ожидая совета, и тот слабо кивнул.
Ройстон отступил на шаг назад, и двое подошли и склонились над раненым. После минутного колебания мальчик тоже опустился на колени рядом с Малем и стал наблюдать, что делают двое незнакомцев. В его темных глазах светилось беспокойство.
— Вы люди Варина, — уверенно сказал Маль, пытаясь улыбнуться.
Темноволосый человек стал стягивать перчатки.
— Благодарю, — продолжал Маль, — что вы остановились мне помочь, хотя ночь уже совсем близко. Я — Маль Дональдсон, а это Ройстон. Вы сможете вытащить из раны осколок?
Темноволосый тщательно исследовал рану, а затем встал на ноги и пошел к своей лошади.
— Обломок в ране, — сказал он, доставая кожаный саквояж из сумки. — Чем скорее мы его вытащим, тем лучше.