И пошёл к шефу.
Товарищ подполковник, в точности как и Савелий, не восседал в начальственном кресле, а разгуливал по кабинету, разве что более обширному, чем у простого опера.
Такое дело, Дима, без обиняков начал шеф. Не знаю, что ты натворил, но тебя срочно желает видеть Михалыч.
Михалыч перевода не требуется. Владимир Михайлович Буров, генерал-майор, начальник областного УВД. Большой человек. Раз в год по праздникам видим.
Такое дело, Дима, без обиняков начал шеф. Не знаю, что ты натворил, но тебя срочно желает видеть Михалыч.
Михалыч перевода не требуется. Владимир Михайлович Буров, генерал-майор, начальник областного УВД. Большой человек. Раз в год по праздникам видим.
В общем, я ему отзвонился, он выслал за тобой машину. С минуты на минуту. Смотри, Дима, будь осторожен. Лишнего не болтай, честь отделения не посрами. И запомни, шеф доверительно наклонился поближе, Михалыч хитрая бестия. Вид добродушный, но ты не верь, и обещаниям тоже не верь. Никаким. Понял?
Так точно, понял.
Иди. Подъедет чёрная «Волга» значит, за тобой.
Чёрная «Волга». Однако Дмитрий рассчитывал на обычный уазик. А тут королевские почести. Эх, не сносить тебе головы, товарищ старший лейтенант. И до близнецов не добраться.
Глава седьмая
В кабинете у Бурова было прохладно чудо-юдо, кондиционер «Баку» грохотал и завывал, но дело своё делал исправно. Сам Михалыч расплылся в кресле, выпятив брюхо, отечески улыбался замершему по стойке «смирно» оперу. С широкого, немного обрюзгшего лица. Только глаза серые буравчики лениво сверлили гостя. Генеральский китель небрежно накинут на плечи, видать, Михалыч опасался застудить спину.
Дмитрий много чего слышал о главе областной милиции и знал: Буров настоящий профессионал, с серьёзным послужным списком. И без советов шефа знал.
Да ты расслабься, старлей, не на эшафоте, Михалыч всё улыбался. Прямо как не наш. Присаживайся вон.
Слушаюсь, товарищ генерал-майор.
Слушай, оставь ты это бряцание. Давай по имени-отчеству.
Хорошо, Владимир Михайлович.
Вот и хорошо, что хорошо. Одно дело делаем. А ты у нас прямо герой. Год назад, смотрю контузия на операции, а вчера так вообще. Вот, думаю, орденом тебя пора награждать.
Дмитрий молчал. Буров к чему-то клонит, пусть сам и выведет.
А потому, на тебе бумагу и ручку, и не валяй дурака, пиши, как оно всё вчера на самом деле происходило, вроде бы так же добродушно, но с холодком сказал Михалыч. Ведь не просто так на Левицкого прохлаждался? Нет? Так и пиши. А там решим про ордена.
Дмитрий задумался. Ясно, что врать бессмысленно. Он начал писать: «Вчера, такого-то числа, я, такой-то, получил телефонное приглашение от сотрудника Городского Управления». Писал долго, умолчал только о самоубийстве Геракла, подсократил беседу с Хавченко, описал близнецов Невзирая на прохладу в кабинете, спина взмокла. К тому же, Буров не курил, это знали все, и курильщиков недолюбливал. А закурить страсть как хотелось. Закончил сочинение, подписался.
Буров принял бумагу, пробежал взглядом по тексту, усмехнулся.
Это хорошо. Хорошо, что не врёшь, старлей. А вот что не всё договариваешь плохо. Ладно, с бумажкой этой, он потряс «сочинением», где надо разберутся. А я так скажу: или тебе ещё одна звёздочка на погон и медалька, или Да, отвлёкся он на селекторный вызов. Невменяемый? До сих пор? Даже так? На судмед его. Твой вчерашний, Буров добродушно улыбнулся, никак в разум не придёт. Или ты его удачно оглоушил, или?..
Он вопросительно уставился на Дмитрия.
Чувства старлея обострились, как никогда. «Пора делать ход», понял он.
Скорее, «или», Владимир Михайлович. Разрешите присутствовать при освидетельствовании!
Эвона ты куда хватил. Ну, нет. Этого я не могу. Я, хоть и генерал, но не господь бог. Да и шут его знает, когда освидетельствование то будет.
Товарищ генерал, глядя в пол, раздельно произнёс Дмитрий. Я. Прошу. Присутствовать на территории клиники при передаче медикам задержанного. Просто так меня туда не пустят.
Аргументы? прищурился Буров.
Будут. Потом.
Хорошо, предположим предположим.
Генерал порылся в ящиках стола, вынул бланк, заполнил, приложил печать и протянул Дмитрию.
Вот это предъявишь в клинике пропустят. Дуй, бесов сын, твоего клиента уже повезли.
А это «Волгу» не дадите?
Буров глянул на часы.
Нет. Обед скоро. Своим ходом дуй. Орёл
«Этот тайм мы уже отыграли», мысленно напевал Дмитрий, летя на случайно подвернувшемся такси в «психушку». Ехать предстояло через весь город. Время подумать было. Словоохотливого водилу он заткнул «корочкой», и теперь катили в молчании.
Муторно было на душе у старлея. Ясно, вошёл в большую игру. Сумел сделать удачный ход. Даже два. Не стал кривить душой у Бурова и прорвался в клинику. Вот только кто он в этой игре? Пешка или повыше? Не ферзь, точно. Но выходит, и не пешка. Ясно, Буров сам хотел, чтобы Дмитрий поехал в клинику. Мог приказать, но ждал инициативы. Это ему понравилось, факт.
Муторно было на душе у старлея. Ясно, вошёл в большую игру. Сумел сделать удачный ход. Даже два. Не стал кривить душой у Бурова и прорвался в клинику. Вот только кто он в этой игре? Пешка или повыше? Не ферзь, точно. Но выходит, и не пешка. Ясно, Буров сам хотел, чтобы Дмитрий поехал в клинику. Мог приказать, но ждал инициативы. Это ему понравилось, факт.