На часах высвечивалось 0330, времени хватало с запасом, поэтому плыли не быстро, мерно загребая и бережно транспортируя похищенного.
Вот уже проблеснул опознавательный огонь подлодки глубина 20 метров. Неожиданно Хоук подсознательно отметил, что перпендикулярно курсу движения появилось небольшое течение. Что-то не так! Впереди плывущие тоже почувствовали это и изменили угол движения, преодолевая течение. Свет уже проникал в толщу воды, было видно, как они пытаются вернуться на нужный курс, энергично загребая руками и усиленно работая ногами.
Хоук зафиксировал, что справа от них ничего подозрительного не наблюдалось, за исключением подводного рифа или остатка скальных подводных пород в форме гриба. Но он готов был поклясться, что по пути в Котор ничего подобного в этом месте не заметил. Да и не мог заметить из-за полной темноты, успокоил себя Хоук.
И тут боковым зрением лейтенант увидел, что часть гриба, вернее, его шляпка отделилась от скалы и начала двигаться в сторону группы, которую течение совсем снесло с курса. Дальнейшее оказалось столь неожиданным и далеким от реальности, что Хоук оцепенел.
От гриба ударил тонкий луч света. Осветив группу плывущих, он нацелился на тех пловцов, которые транспортировали похищенного. Держащие пленника с обеих сторон Грей и Свен как-то сразу отпустили свою жертву и стали медленно погружаться в глубину, словно неживые. А освободившийся пленник, будучи еще связанным, развернулся на спину и стал все быстрее и быстрее двигаться по лучу в сторону гриба.
Хоук, придя в себя, безуспешно пытался достать из-за спины оружие или передать сигнал на лодку. Но почувствовал, что полностью парализован: накатившая волна ужаса сковала его движения.
К этому времени на подлодке, вероятно, тоже поняли, что ситуация выходит из-под контроля. Черное тело субмарины завибрировало от включившихся двигателей, вспыхнули мощные прожекторы. Лодка начала разворот носовой частью к группе. Но в этот момент второй луч, ударивший от подводного объекта, остановил всякое движение, луч прожектора потух, лодка замерла.
Вода вокруг закипела и забурлила, закрутив похитителей в едином водовороте, срывая маски и вырывая загубники. Похищенный скрылся в теле гриба. Затем от объекта во все стороны ударил мощный световой поток, и он с шумом вылетел над поверхностью воды Все прекратилось так же быстро и неожиданно, как и началось.
Из числа команды захвата пострадали два человека, обездвиженные тела двух морпехов удалось выловить. К счастью, они остались живы Лодка спешно уходила на базу.
Глава 8
Черный матовый пол слабо отражал свет, льющийся сверху и с боков. Стены и потолок представляли собой купол наподобие колокола: несколько вытянутый кверху и плавно закруглявшийся внизу у пола. Свет казался необычным, каким-то плотным, и невозможно было определить его источник.
Лежать на полу было легко и приятно. Но эта легкость не была невесомостью, нет, было ощущение присутствия особой силы тяжести. Опущенная рука падала, но не быстро. Еще раз, подняв и отпустив руку, я почувствовал, что тяжесть руки повинуется мне. Если я хотел, рука почти ничего не весила. Когда же я желал, чтобы она упала, она приобретала вес. Если в конце падения я не хотел, чтобы рука ударилась об пол, она опять становилась легкой и замирала в сантиметре от поверхности. Это было очень странное ощущение. Наверно я сплю, стало забавно и еще некоторое время я забавлялся с необычными возможностями мысленно регулируя свой вес то приподнимаясь над полом, то опят наливаясь килограммами собственного веса так, что было трудно дышать.
Из числа команды захвата пострадали два человека, обездвиженные тела двух морпехов удалось выловить. К счастью, они остались живы Лодка спешно уходила на базу.
Глава 8
Черный матовый пол слабо отражал свет, льющийся сверху и с боков. Стены и потолок представляли собой купол наподобие колокола: несколько вытянутый кверху и плавно закруглявшийся внизу у пола. Свет казался необычным, каким-то плотным, и невозможно было определить его источник.
Лежать на полу было легко и приятно. Но эта легкость не была невесомостью, нет, было ощущение присутствия особой силы тяжести. Опущенная рука падала, но не быстро. Еще раз, подняв и отпустив руку, я почувствовал, что тяжесть руки повинуется мне. Если я хотел, рука почти ничего не весила. Когда же я желал, чтобы она упала, она приобретала вес. Если в конце падения я не хотел, чтобы рука ударилась об пол, она опять становилась легкой и замирала в сантиметре от поверхности. Это было очень странное ощущение. Наверно я сплю, стало забавно и еще некоторое время я забавлялся с необычными возможностями мысленно регулируя свой вес то приподнимаясь над полом, то опят наливаясь килограммами собственного веса так, что было трудно дышать.
Где-то далеко чуть слышно играла музыка. Я прислушался, и музыка стала громче. Она совсем не раздражала, а была необыкновенно красива. Я не мог понять, что это за произведение: музыка казалась очень знакомой, и в то же время я был уверен, что никогда не слышал ничего подобного. Это вызывало беспокойство. Но затем я снова стал вслушиваться в звуки мелодии, и тревога отступила. Вместо нее пришли умиротворение, покой и ощущение радости от чего-то неизвестного.