— Кто бы это ни был, ведь нам не положено знать, кто это такой… Так вот, генеральный инспектор призвал Моргану к ответу. И Моргана сделала вид, что очень удивлена, и предложила ему: «Давай найдем укромное место, где ты без помех сможешь мне об этом рассказать».
Грифон поморщился:
— И они пошли на заросший кустами холм неподалеку отсюда. Там Моргана и вонзила этому дураку генеральному инспектору в живот копье — в результате он чуть не умер.
— Ты несправедлив, — погрозил пальцем грифону, хвост которого яростно начал хлестать бока при воспоминании о тех событиях, Кружка. — В конце концов она тогда была нашей королевой.
— Верно. Одного этого достаточно, чтобы испытывать недоверие к представителям власти. — Грифон повернулся к Бидж и добавил со всей искренностью: — Впрочем, я уверен, что подобного рода варварство среди высших лиц государства в вашем мире никогда не встречается.
— Но ее разоблачили, прежде чем генеральный инспектор умер, — задумчиво проговорила Бидж. — Иначе ты… — она запнулась, — ничего этого не знал бы. — Она не добавила «ты не был бы жив». Б'ку и Хрису не было известно, что грифон и есть генеральный инспектор — справедливый, но безжалостный глава службы безопасности на Перекрестке. — Она ведь не убила его на месте, правда?
— К счастью. Моргане очень нравится кровь. Может быть, «нравится» — не совсем точное выражение: она, похоже, ничего с собой не может поделать. Она нанесла генеральному инспектору страшную рану и омыла руки в его крови. Их быстро обнаружили, иначе он бы, конечно, умер.
Бидж ощутила озноб.
— И после этого ее отправили в изгнание.
— О да. Ей завязали глаза и отвели по Странным Путям в мир, который веками остается на грани жизни и смерти. Ей также запретили, — сообщил грифон туманно, — касаться Книги Странных Путей, хотя она и может принудить кого-то другого читать Книгу для нее.
— Как же осуществляется этот запрет? — поинтересовалась Бидж.
— Ах, — с хитрым видом кивнул грифон, — на самом деле, как? — Больше он не сказал ничего.
Стефан машинально потер сгиб руки. Хотя непосредственной виновницей того, что он стал тогда наркоманом, была Диди Паррис, снабжавшая его морфием, инициатором этого — с целью завладеть Книгой Странных Путей — была Моргана.
— Только это с ней и сделали? Просто выслали? Грифон по-совиному моргнул с недовольным видом.
— Многие хотели поступить иначе, но король Брандал слишком ее любил, чтобы обойтись с ней более жестоко.
— И поэтому-то, — подхватила Бидж, — никто не посмел убить самую страшную завоевательницу в истории Перекрестка.
— Ничего подобного, — в один голос сказали грифон и Кружка. Трактирщик продолжил:
— Перекресток видел и кое-что похуже, милая девушка. Ужасных завоевателей и ужасные потери. Грифон поднял когтистый палец:
— Кстати, это хороший пример для нашего юного студента. Вот послушай рассказ о сконцентрированной истории, а потом я спрошу тебя, какие уроки из него можно извлечь.
Стефан с заинтересованным видом кивнул, наклонился вперед и насторожил уши — что всегда поражало Бидж.
— Это случилось в первое или второе десятилетие новой эры. Цезарь Август отправил в Северную Европу войска под командованием Вара. Они вели себя, как всегда ведут воины — стремились к завоеваниям и старались избежать тягот. Но все, что их ожидало в германских лесах, были именно тяготы.
В них из древесной чащи летели дротики и стрелы, в этой стране было всегда холодно, птицы и звери были незнакомые и странные, а еще иногда опускался такой туман, что мечи и копья, обрушивавшиеся на воинов, возникали, казалось, ниоткуда. Что могли поделать римляне?
Мелина присела к столу, завороженная рассказом, который, казалось, был для нее нов.