Матвей вырос в приемной семье, его родная мать с легкостью отказалась от сына и отдала его совершенно чужим людям, которые, к счастью, вырастили его как родного и дали то образование, которое он хотел получить. Но отношения с женщинами не складывались. И что могло получиться в тандеме людей с таким грузом прошлого? Скорее всего, ничего хорошего. Значит, мы поступали правильно, ограничиваясь только работой и дружбой.
Мажаров не появился на утренней планерке, хотя у нас не было заведено подобное все должны присутствовать на обсуждении планов на день. Я решила выяснить причину сама, но, уже направляясь в ординаторскую, вспомнила, что нужно зайти в приемное. Мажаров обнаружился там что-то быстро набирал на клавиатуре, сидя в кабинете для приема.
Ты почему на планерке не был?
Моя очередь в приемном сидеть. Как планы на вечер?
Ох ты, я и забыла совсем и уже с Оксанкой договорилась.
Мои изменились, стараясь, чтобы в голосе появились слегка виноватые нотки, сказала я. Можем перенести?
Без проблем.
Мы наскоро обсудили новую пациентку, и я вернулась в кабинет. Операций на сегодня у меня назначено не было, так что появилась возможность заняться текущими бумажными вопросами. До самого обеда я разбиралась в накопившихся документах, в очередной раз давая себе обещание никогда не накапливать их, а читать и подписывать сразу. Тут, правда, я слегка преувеличивала привычки складывать бумаги в одну кучу и читать их, только когда время подожмет, у меня не было, а то, что лежало на столе сейчас, скопилось всего за два дня. Вчера на это не было ни времени, ни сил я вышла из операционной поздним вечером, а в таком состоянии изучать документы вряд ли кто-то бы смог.
После обеда я вновь обошла свои палаты, проверила послеоперационную больную, поменяла ей назначения и передала их постовой медсестре. Нужно было еще зайти к психологу, узнать, подпишет ли он направление на операцию молодому человеку, пожелавшему иметь нос покороче, а уши поменьше. Евгений Михайлович как раз заканчивал оформлять его историю болезни и, заметив меня в дверях кабинета, пригласил войти:
Я уже закончил, Аделина Эдуардовна, присаживайтесь.
Я на минутку, узнать, подпишете ли заключение?
Да, подпишу. Он совершенно адекватен и отдает себе отчет в том, что делает и говорит. А внешность, согласитесь, довольно специфическая.
Ну, стало быть, назначаем операцию на следующей неделе.
Вы же в отпуск собирались?
И собираюсь. Мажаров сделает.
Психолог снял очки и, сунув дужку в рот, посмотрел на меня:
А вам не показалось, что у Матвея Ивановича как бы это сказать душа, что ли, не лежит к подобным операциям?
В каком смысле?
Ну, не любит он с изменениями внешности работать. Ему больше нравится восстановительная хирургия.
Ну и что? пожав плечами, отозвалась я. Он прекрасно знает правила игры. Восстановительная хирургия у нас бесплатна, а коррекционная стоит довольно больших денег, и, чтобы заниматься первым, мы должны делать и второе. И личные предпочтения хирургов тут вообще ни при чем.
Да я же ни на что не намекаю
А мне показалось, что вы хотели меня предостеречь.
От чего? удивился Евгений Михайлович.
Я могу ошибаться, тогда заранее прошу меня извинить, но в ваших словах я услышала намек на то, что к коррекционным операциям хирург Мажаров относится не с должным вниманием, а делает их потому, что обязан.
Вовсе нет! запротестовал психолог. Я поделился с вами личным наблюдением, ничего более. Я же не бываю в операционных, не могу оценить профессиональные качества.
А я, представьте, могу. И хирург Мажаров один из лучших сейчас в клинике.
Психолог как-то странно на меня посмотрел, и я вдруг подумала, что он подозревает меня в личной заинтересованности и в том, что наши отношения с Матвеем не дают мне увидеть то, что видит он. Еще не хватало, чтобы коллеги и подчиненные подозревали меня в неадекватной оценке возможностей сотрудников!
Вовсе нет! запротестовал психолог. Я поделился с вами личным наблюдением, ничего более. Я же не бываю в операционных, не могу оценить профессиональные качества.
А я, представьте, могу. И хирург Мажаров один из лучших сейчас в клинике.
Психолог как-то странно на меня посмотрел, и я вдруг подумала, что он подозревает меня в личной заинтересованности и в том, что наши отношения с Матвеем не дают мне увидеть то, что видит он. Еще не хватало, чтобы коллеги и подчиненные подозревали меня в неадекватной оценке возможностей сотрудников!
Евгений Михайлович, давайте так. То, что я иногда встречаюсь с Мажаровым вне клиники, вовсе не делает меня слепой по отношению к нему. И если он станет пренебрегать своими прямыми обязанностями, я откажусь от его услуг ровно в ту же минуту, как пойму это. И никакие личные отношения не заставят меня поступить иначе, потому что репутация собственная и клиники волнует меня куда сильнее. Надеюсь, я внятно все объяснила?
Вполне. Я только не понял, с чего вдруг вы начали оправдываться, словно я вас в чем-то уличил?
Я слегка растерялась а ведь и правда, с чего бы мне оправдываться?
Евгений Михайлович, ну, мы ведь поняли друг друга, да? уклонилась я от ответа.