Что ты наделала?! вскрикивает он и падает на колени.
Ха. Обычно после пыльцы совсем не такой эффект Кстати, ни щекотки, ни покалывания в кончиках пыльца, ни желания станцевать на столе я не чувствую значит, всё-таки на меня больше не действует. Жаль, честно говоря, мне нравилась эта гадость никакого привыкания, а пробирает хлеще папиного виски.
Но лучше подумаю об этом после а то что-то странное происходит. Для начала я вся горю, как будто меня облили керосином, а потом подожгли. Ощущение не из приятных. Зато теперь могу свободно двигаться хоть и взрываясь каждую секунду золотой пыльцой.
Потому я подныриваю под руку Ромиона, который подбегает и пытается вытолкать меня за дверь, бросаюсь к Изабелле и сую ей корзинку с Томми. А потом подвеску браслета, пропуск к крёстной. Туан же говорил, она может расколдовать Томми.
И только потом, цепляясь за Ромиона бегу прочь из кабинета.
Виола! раздаётся мне вслед нечеловеческий рёв, но я не оглядываюсь. Сколько пыльца обычно действует? Свежая сутки. Если представить, что Туан как-то подстраховался (хотя полностью подстраховаться тут не получится противоядий и нейтрализатора от розовой пыльцы нет), то, наверное, двенадцать часов. Мне хватит.
Ромион успевает довести меня до кареты и оседает у нее прямо на плиты двора.
Молодец, выдыхает он и начинает блаженно улыбаться, хихикая. Тут же кто-то из стражников, не дожидаясь приказа, подхватывает его на руки и заносит в карету. Потом пытается сделать то же со мной, но я вырываюсь и кричу:
Ромион! Мне к Дамиану надо! Пожалуйста!
Из последних сил и остатков разума, Ромион отдаёт приказ, и один из гвардейцев подсаживает меня к себе в седло.
Быстрее! умоляю я.
Карета трогается с места, и мы тоже скачем быстрее, гвардеец пускает коня в галоп (что вообще-то запрещено правилами местного дорожного движения).
А вслед нам раздаётся оглушительный рёв, от которого вибрируют плиты двора и весь театр, кажется, содрогается. У меня звенит в ушах, но я цепляюсь за куртку гвардейца.
Быстрее! Да быстрее же! Пока я ещё не пляшу под дудку кукловода. Другого шанса ведь не будет!
Дождь стегает меня по лицу, и я пытаюсь спрятаться от него, заслониться спиной гвардейца и всё прошу: «Быстрее, быстрее!» Промокшая отяжелевшая накидка давит на плечи я дёргаю завязки, и она шлёпается в лужу прямо перед девочкой-нищенкой, прямо на её пустую чашку. Девочка, открыв рот, смотрит на сверкающие в свете ближайшего фонаря золотые звенья завязок, на мокрый серебристый мех Смотрит, не решаясь коснуться.
Гвардеец дёргает поводья, конь хрипит, а я истошно кричу: «Не останавливайтесь! Пожалуйста, только не останавливайтесь!»
Надеюсь, девочка догадается продать накидку подороже.
Быстрее, ещё быстрее! умоляю я, мотаясь, подпрыгивая и кое-как держась за куртку всадника. Прошу вас, быстрее!
Загоним коня, госпожа, огрызается гвардеец. Пойдёте пешком.
Я умолкаю, но сердце всё равно бьётся как сумасшедшее и ёкает при каждом резком звуке. Мне всё кажется, что за мной летит, ищет меня нечто страшное, огромное и очень опасное. Но пока это только ветер ревёт в ушах, да стонут деревья мы уже проезжаем школьную рощу.
Гвардеец знает дорогу какое счастье! Мне остаётся только зажмуриться да трястись от страха и холода. Ну, ещё молиться, и я истово шепчу: «Всё будет хорошо, всё будет хорошо!» Мне страшно до чёртиков, и я даже не понимаю, почему. Какое мне дело я вообще живу в другом мире! Ну, превратится Дамиан во Властелина, ну, победит Туан, ну
Всё это только слова, но душа уходит в пятки, стоит только о них подумать. Мне не всё равно, нет, мне не всё равно!
Пусть, пожалуйста, пусть всё будет хорошо!
Мне ждать вас, госпожа? спрашивает гвардеец, когда мы останавливаемся у крыльца мужского общежития, и он помогает мне спешиться. Окна уютно светятся, намекая, что внутри тепло и сухо. Мне хочется кричать, чтобы впустили не к Дамиану, так хотя бы погреться, но получается только тихий шёпот:
Нет, благодарю.
Даже зубы стучат громче.
Дверь заперта я колочу кулаками, но всё равно получается тихо, будто мышка скребётся за панелью. Я всё колочу и колочу, и вздрагиваю, когда гулкий громкий звук сотрясает дверь: это гвардеец поднялся на крыльцо и качнул то, что я сначала приняла за дверную ручку дугообразную, скользкую и очень тяжёлую. Наверное, это и есть дверной молоточек?..
Дверь, наконец, открывается но на пороге стоит фей. Он видит меня, распахивает изумлённо глаза, всплёскивает всеми своими руками и разражается возмущённым визгом.
Я пытаюсь пролезть между ним и косяком, но ничего не выходит.
Пусти!
Фей не слышит.
Зато он быстро замолкает, когда его шею колет кончик меча.
Я пытаюсь пролезть между ним и косяком, но ничего не выходит.
Пусти!
Фей не слышит.
Зато он быстро замолкает, когда его шею колет кончик меча.
Ахнув, я оглядываюсь.
Приказ Его Величества, веско бросает гвардеец, убирая меч в ножны Велено пропустить.
Фей молча отодвигается, давая мне пройти.
Нужную комнату я нахожу только чудом в таком, как я сейчас виде и состоянии мне только стучаться во все встречные двери!..