Из зеркала на стене не волшебного (все её колдовские зеркала разбил этот лис, пасынок Ромион) на бывшую королеву смотрела та, что краше всех в Сиерне, а может, и во всём мире. Волосы цвета чёрного дерева, кожа, белая, как снег, и губы, алые, точно кровь От женщины в отражении невозможно было оторвать взгляд, и Изабелла даже не сразу обратила внимание на ещё одно возникшее из сумрака лицо. А, заметив, недовольно обернулась.
Сидевший в кресле у двери юноша мог бы стать достойным кавалером для королевы из отраженья. Он был красив хищной, острой красотой, которая пристала злодеям-разлучникам в трагедиях или харизматичным негодяям в комедиях. Тёмные волосы оттеняли мраморно-белую кожу, а зелёные колдовские глаза притягивали, пробуждая порочные желания и тут же обещая их исполнить Изабелла не стала в них долго смотреть. Она откинулась на спинку кресла и улыбнулась.
Как неприлично прятаться в комнате дамы Чем обязана? она сделала многозначительную, достойную театральной примы, паузу.
Юноша тоже улыбнулся за такую улыбку женщины выстроились бы в очередь и отдали бы свои сердца сами Или показали, как правильно их вырезать.
Изабелла усмехнулась.
Мне нужна не ты, колдунья. Мне нужен Тёмный Властелин.
Изогнув брови, Изабелла тихо рассмеялась.
Тёмный Властелин? Я не прячу его под столом, мальчик. Так что поди вон из моего кабинета.
Незваный гость предсказуемо не пошевелился даже улыбка не поблёкла.
Это правда, что лучше тебя никто не знает, как забрать сердце, человеческая ведьма?
А вот теперь Изабелла смеялась уже искренне.
И ты, мальчишка, решил забрать сердце Тёмного Властелина? она с улыбкой покачала головой. Ты опоздал. Его сердце уже отдано другой. К тому же, что проку в сердце этого глупца?.. Хотя сияет оно сейчас, конечно, красиво, спохватившись, она снова бросила взгляд на незнакомца. Уходи, мальчик. Иди, мне нужно работать. И не смей больше вламываться в мой кабинет без приглашения, или я украду и твоё сердце.
Она замерла, когда юноша, посерьёзнев, нагнулся, поднял стоявшую на полу у кресла клетку и поставил её себе на колени.
В клетке замер белый кролик.
Смертельно побледнев, Изабелла вскочила.
Томми!..
А юноша, просунув между прутьями палец, почесал дрожащего кролика за ухом.
Кажется, я нашёл твоё сердце, колдунья, спокойно произнёс он. И оно теперь у меня. Сядь.
Медленно, не сводя глаз с клетки, Изабелла опустилась в кресло.
С твоим сыном ничего не случится, юноша постучал по клетке пальцем тум-тум и кролик растаял в воздухе. Конечно, пока ты будешь делать то, что я прошу.
Спустя мгновение пропала и клетка.
Томми наследник сиернского трона, сдавленным голосом начала Изабелла.
Я знаю, беззаботно отозвался юноша. Ты хочешь сказать, что король этой человеческой страны начнёт на меня охоту, как только узнает, что его младший брат пропал? Ну и пусть. Ты же не так глупа, колдунья, чтобы решить, что какой-то человек или его волшебники смогут меня хотя бы найти, не то что успеть помочь твоему сыну?
Изабелла спрятала руки в складках платья там не было видно, как они дрожат.
Чего ты хочешь? Какой тебе прок с сердца Тёмного Властелина?
Изабелла спрятала руки в складках платья там не было видно, как они дрожат.
Чего ты хочешь? Какой тебе прок с сердца Тёмного Властелина?
Юноша снова улыбнулся.
Какая разница? Ты просто поможешь мне его добыть. А теперь, он потянулся, взял из корзинки на столике одно из румяных яблок. И под взглядом бывшей королевы с удовольствием откусил кусок. А теперь расскажи мне про эту «другую».
Глава 1
В которой на наглядном примере показано, что после «долго и счастливо» проблемы только начинаются.
Ветер качает тёмно-зелёные вот-вот пожелтеют и закружатся в листопаде верхушки тополей надо мной. Трава всё ещё такая же мягкая, как летом, а земля тёплая, но от неё уже пряно тянет осенью. И птицы уже молчат. За школой вообще сейчас тихо: все на уроке, и только наш выпускной класс муштруют к будущей «линейке». Но они на стадионе, и об одноклассниках сейчас можно не думать. И не буду. Не хочу и не буду.
В наушниках надрывается «Rammstein»: на полную мощность, вдалбливаясь в голову с настойчивостью нашего учителя математики. Тот тоже, пока не вдолбит нам в голову новый график, не успокоится. А потом уборщицы (а вслед за ними и завуч с директрисой) удивляются, почему на каждой парте в его классе старательно вырезана-выписана «кнопка перезагрузки зависшего учителя». Увы, она не работает. Но, когда слушаешь «парабола-парабола-парабола-везде парабола», очень хочется на неё жать, жать, со всей силы жать!..
В тетради под тяжёлый рок скачут уравнения, интегралы, синусы с косинусами, и график из всей этой бурды напоминает распластанную на бумаге лягушку. Я мстительно пририсовываю ей глаза, раскрашиваю рот, тыкаю карандашом в ноздри. Потом размашисто пишу сверху «Виола, ты дура», вырываю лист и комкаю тоже в такт песне.
Ну как? прорывается сквозь «du du du hast mich» голос Дамиана.
Я бросаю взгляд на планшет, где мигает ярлык «Скайпа», приглушаю музыку и честно отвечаю:
Никак.
Совсем никак? Но Виола, я же отправил тебе вчера всё решённое задание. Может быть, ты мои заметки не поняла? Или не нашла? Я их в конце каждого решения написал