Это иллюзия, сказочная ложь, в которой мне было уготовано место помощницы и даже имелось какое-то предсказание, которое просчитывало мои действия на десятки шагов вперёд. И согласно которому я даже умру сегодня. Чудесно. Я что, марионетка, игрушка, кукла?!
Я закрываю глаза, сосредотачиваюсь на дыхании, и открываю снова. Тронный зал, злодеи, Ромион и Артур, хохочущий Дамиан, все кажутся мне картинкой, которая трескается, лопается и вот-вот разобьётся вдребезги. Мне нужно только немножко надавить.
Я сделаю так, как хочу, как должна. А не как это происходит в сказке. Я не фея, я не принцесса, я не добро, я это я. Быть самой собой важнее ничего нет
Виил, резко бросает Дамиан, когда я встаю. Куда ты?
Не отвечая, я выбираюсь из-за стола.
Виил! Дамиан отбрасывает хрустальный кубок, и тот со звоном падает на пол, разбивается. Виил, сядь немедленно! И бьёт заклинанием. Оно отскакивает от нагревшегося браслета и тает, рассыпается в воздухе мириадами чёрных осколков. Они хрустят у меня под ногами, когда я иду к герою и королю.
Виола! шепчет Ромион. Вернись немедленно!
Артур только молча ловит мой взгляд и протягивает руку. Его цепи обжигают льдом, но я, улыбаюсь, жму его пальцы и тут же отступаю.
Если это суд, говорю я, глядя на Дамиана, то кроме обвинителя должен быть и защитник.
Если это суд, говорю я, глядя на Дамиана, то кроме обвинителя должен быть и защитник.
Ты? смеётся Властелин. Ну что ж, это даже может быть весело. Но учти, Виил, потом я тебя всё равно накажу.
Я улыбаюсь ему, и губы Дамиана вздрагивают, будто он собирается ответить на улыбку, но вовремя спохватывается.
Начнём с начала, голос Властелина разносится по всему залу, притихшему, наблюдающему. А ведь они уже привыкли считать меня куклой, думаю я. И им теперь странно. Да они и сами куклы. Как те, что танцевали вчера под скрипку Ромиона.
Начнём, спокойно повторяю я. Только ты всё равно ничего не поймёшь. Ты же ущербен, повелитель. Вся твоя магия, вся твоя сила, всё это так, пшик. Ты не можешь успокоиться, потому что ты неполноценен. И ты можешь сейчас сколько угодно злиться на меня и кричать, и пальцы вот так складывать, да, Дамиан, проклинать меня, но в глубине души ты тоже это чувствуешь. Виллинда говорила, это вечный голод. Или холод, правда, Властелин? Вечное чувство собственной неполноценности, вечное желание, которое не сможет утолить ни одно королевство, ни одна каменная статуя, ни пытки, ни чужая боль. Ты навсегда останешься таким, и болеть будет у тебя, пытать ты станешь себя сам. Давай, возрази мне. Мы же оба знаем, что я говорю правду.
В зале наступает полная, абсолютная тишина. Кажется, никто даже не дышит. Дамиан опускает руку и, не отрывая от меня взгляда, тоже выходит из-за стола.
Артур хватает меня за плечо, задвигает себе за спину, а Ромион заступает Властелину дорогу.
Брат, не надо
Дамиан отталкивает его магией, потому что отбрасывает Ромиона к самым столам. А Артура оттаскивают придворные маги. Я остаюсь один на один с Властелином и, чёрт возьми, чувствую себя великолепно. Его зловещая улыбка, лёд в глазах меня раньше пугали? Ха! Я в кой-то веки делаю хоть что-то правильное. Я это понимаю, ни головой, а сердцем понимаю, что всё так, как надо.
Даже когда Дамиан зловеще говорит:
Я тебя казню. За эти слова. Никто не смеет так со мной говорить. Отдай браслет.
Я пожимаю плечами и срываю нанизанных на цепочку бабочек.
Возьми. Только ответить ты мне всё равно ничего не можешь, о, великий, всемогущий Властелин.
Дамиан забирает браслет, крутит его в руках.
Нецелый, значит? И чего же мне не хватает?
Я протягиваю руку, почти касаюсь его груди.
Вот этого. У меня оно есть, у брата твоего есть, да у всех тут оно есть, а у тебя у тебя нету. У тебя одного. Ты неполноценен, Дамиан.
Властелин смеётся так, как и должен смеяться злодей. Зловеще, раскатисто, ну прямо как в дешёвых фильмах. Мне самой становится смешно, и я смеюсь вместе с ним.
Это моя сила, обрывает смех Дамиан. Оно не даёт мне делать глупости, такие, как постоянно творишь ты. Оно не даёт мне отвлекаться на жалких людишек, как постоянно делал мой брат. Его отсутствие подарило мне мощь, власть, о каких обычные смертные даже и не мечтают!
И что, ты стал от этого счастливее? улыбаюсь я.
Дамиан принимается ходить взад-вперёд перед столом у трона. Мельтешит перед глазами его чёрная мантия, его ледяная корона.
Да! Стал. Я избавился от всего, что меня сдерживало.
И теперь ждёшь, когда добро тебя победит?
Добро? Ха, я его победил! Я! Оно бежит передо мной! Посмотри, вон твой добрый герой. Передо мной на коленях.
Но добро же всегда побеждает
Не в этот раз, рычит Дамиан, поворачиваясь ко мне. Я сильнее, умнее и могущественнее любого из недавних Властелинов!
Я ловлю умоляющий взгляд Ромиона и улыбаюсь.
Да ты просто дурак. Не видишь, что у тебя под носом творится. Подумай, Дамиан, сама мысль вернуть себе сердце тебя пугает. Одна лишь мысль пугает могущественного Властелина, вы подумайте! Да ты не сильнее ме
Дамиан, при первых моих словах принявшийся развязывать шнуровку ворота, вытаскивает теперь кулон с сердцем и, скалясь, поднимает его вверх.