Видишь эти кусты?
Я смотрю на живую изгородь кусты жасмина. Вокруг них вьются пчёлы, и мне кажется, сейчас они заинтересуются не только цветами, но и мной. Мне кажется, они даже начинают на меня плотоядно посматривать.
Угу.
Я буду ждать тебя там, Туан пальцем указывает в самый центр. Вот прямо там.
А
А ты зайдёшь в дом и приведёшь сюда героя.
Но
Отвлечёшь его, дашь связать.
А?
Потом я дам ему противоядие, но действовать оно будет почти час. За это время герой если нас не убьёт, то точно сбежит. Поэтому его надо связать.
А Ясно.
Иди. Одинокой фее он поверит скорее, чем её спутнику-мужчине. И подыграй, как дама в беде, что-нибудь в этом роде. Фея, Виола, ты же это умеешь.
Я?
Иди скорее.
Иду. Дверь не заперта (на что я втайне надеялась), но я для порядка всё равно стучу. Потом вспоминаю, что всё это время Артур изволит почивать, и думаю, что будить его стану с заходом на кухню. Чтобы взять ведро воды. Экстремальная побудка.
В прихожей темно окна зашторены. Пахнет пылью, и отчаянно скрипят половицы. Я прохожу в коридор, разглядываю двери: какая из них ведёт на кухню? Или в спальню? А может, позвать Артура и всё? Или
Ничего сделать я не успеваю: меня хватают за многострадальную шею. Повязку с неё Туан снял, совсем недавно, когда меня «будил». Царапины от меча благодаря ему быстрее затянулись, но новые получать совсем не хочется. Я вскрикиваю, чувствуя холод лезвия. Так, фея, вспомнить, как должна вести себя фея, попавшая в беду фея
Я визжу, что есть мочи.
С подоконника в холле падает горшок с геранью, а со стола одинокая свеча. Артур отступает, глядя на меня, как на ужасного монстра. Ещё и меч перед собой выставляет, дескать, сгинь!
Я умолкаю, тоже смотрю на него, вспоминаю, что должна привести его в кусты с жасмином
Благородный рыцарь! после визга получается хрипло, зато с надрывом. Умоляю! Для наглядности я падаю на колени. Чёрт, когда они последний раз полы тут мыли? Помогите!
Артур моргает. Опускает меч.
Вам нужна помощь?
О да! я пытаюсь повторить выражение глаз кота из Шрека и прижимаю ладонь к груди. Молю вас, пойдёмте! Мой мой маленький брат! На него напало чудовище!
Да, вот это верный подход. Артур сразу воодушевляется.
Где? Где чудовище?! Идём, прекрасная дева, покажи мне его, я спасу тебя!
Да не меня, а брата.
И его спасу!
Поспешим же, кхе-кхе!
Впрочем, у кустов жасмина Артур всё-таки чувствует недоброе.
Здесь? удивляется он.
Нет. Чуть-чуть подальше пройдите, господин герой. Левее. Нет, на два шага. Видите? Видите его?
И его спасу!
Поспешим же, кхе-кхе!
Впрочем, у кустов жасмина Артур всё-таки чувствует недоброе.
Здесь? удивляется он.
Нет. Чуть-чуть подальше пройдите, господин герой. Левее. Нет, на два шага. Видите? Видите его?
Артур послушно всматривается вдаль, но когда Туан появляется у него за спиной и замахивается булыжником, резво оборачивается.
Предательница! ревёт он и поднимает меч.
Туан уклоняется, шипит что-то ругательное.
Вы служите Властелину! угадывает тем временем герой. Он прислал вас, чтобы пленить меня!
Делать ему больше нечего, бормочет Туан.
Они кружат по маленькому пяточку в центре жасминовых зарослей. Туан ужом извивается, но подобраться к Артуру не может. А герой не может достать его мечом на таком коротком расстоянии ему неудобно.
При этом эти двое меня уже два раза чуть не зашибли. Один раз Туан камнем, второй Артур мечом. Я вжимаюсь в куст, чувствую, как острая ветка впивается мне в поясницу, и громко отчётливо думаю: «Пусть всё это прекратится немедленно!»
Жужжание над ухом смолкает. Точнее, оно превращается в мерное «у-у-у!» я оборачиваюсь и наблюдаю совершенно ненормальное зрелище: пчёлы в едином порыве, собравшись в облако, летят на Артура.
Это знаменует конец поединка: Артур визжит не хуже меня в доме, роняет меч, Туан его поднимает и рукоятью бьёт Артура в висок. Пчёлы тут же взлетают и снова опускаются на цветы жасмина как и положено нормальным пчёлам.
Круто, выдыхаю я.
Помоги!
Вместе с Туаном мы связываем крепко-крепко Артура и выносим на поляну. Туан за руки, я за ноги, и дракон идёт впереди, потому первым падает тоже он. Вторым Артур, но он без сознания, ему всё равно.
А я оказываюсь один на один со стариком в остроконечной шляпе.
Здрасьте. Я нервно кошусь на Туана. Тот в сознании, но не может пошевелиться, только морщится, словно ему больно. А вы уже проснулись, да?
Предательница, тихо, мрачно бросает Мерлин, и я тут же желаю, чтобы его покусали пчёлы: мне очень страшно.
Но Мерлин даже бровью не ведёт, а жужжащее облако, поднявшееся в ответ на моё желание, падает между нами маленькими мёртвыми пчёлками.
За что? выдыхаю я. Их-то за что?
Мерлин не обращает на мои слова ровно никакого внимания.
Ты не помешаешь, предательница.
Почему вы меня так называете?!
Мерлин отворачивается к Туану. И я еле успеваю заступить старику дорогу.
Не троньте!
Мерлин усмехается. Право слово, даже у Дамиана не получается такая зловещая усмешка.
В таком случае первой умрёшь ты.
Умру? Вы что, серьёз
Золотая молния врезается мне в грудь и выбивает дыхание. Я сгибаюсь, дрожу. И всё это время Мерлин спокойно наблюдает. Этот равнодушный взгляд сначала пугает меня, а потом так так бесит!