Не смей с ней общаться.
Что? опешил Артур.
Не смей с ней общаться, повторил Мерлин. И тут же: Иди домой.
«Киборг», вздохнул про себя Артур, а вслух спросил:
А кто это хоть?
Он не ожидал, что Мерлин ответит: это выбило бы его из программы. Но старик, глядя куда-то мимо Артура, выплюнул:
Фея. Предательница.
Фея? опешил Артур. В этом мире?
Иди домой.
Артур отвернулся и молча шагнул к крыльцу. А про себя подумал, что нужно эту красавицу обязательно подкараулить. Фея? Это хотя бы интересно!
Может, она подскажет, как и ему что-нибудь или кого-нибудь предать, чтобы избавиться от Мерлина раз и навсегда?
Глава 1
В которой я в очередной раз меняю внешность.
На кладбище тихо и мокро.
Габи, скажи честно как ты до этого додумался? спрашиваю я, угодив сапогом в очередную лужу и забрызгав колготки.
Ветер, свистя, кидается мне в лицо. Сверху что-то недовольно шепчет голыми ветвями тополь. Ему вторит клён, щедро роняя алые в свете фонаря листья.
Мне холодно. У меня на душе скребут кошки. И одна из этих кошек удобно устроилась на моём плече!
Ваше Высочество, поверьте, если вы будете пользоваться вашей головой не только для того, чтобы есть или примерять безумные наряды, но ещё и чтобы думать, вы тоже очень быстро придёте к выводу
что гулять по кладбищу в десять вечера отличная мысль? Очень сомневаюсь. И слезь с меня.
Рыжий кот только зевает. Не знаю, радоваться или всё-таки ругаться? До этого Габи долго комментировал мой гардероб. Едко, цинично, с замечаниями вроде «у тебя каждая деталь одежды с лягушкой?», «не знал, что ты так наслаждалась своим проклятьем», «зелёный цвет твой любимый или ты носишь его с намёком?» Да, с намёком, да, мне нравилось лишний раз ткнуть окружающих в моё сходство с жабой, да, я знаю, что это комплекс, но как по мне я так защищалась! Если каждый смотрящий на меня и так вспомнит лягушку, то пусть видит, что я этого не стыжусь!
Поэтому да, лягушки у меня на одежде везде, и да, это намёк, а не повод всяким демонам надо мной смеяться!
Впрочем, сейчас есть проблемы поважнее оскорблённого самолюбия.
Я сажусь на корточки.
Слезай.
Послушай, фея лениво начинает демон, но я ставлю его на землю до того, как он успевает снова уцепиться за моё пальто когтями.
Старое кладбище густо заросло травой, а сейчас, после дождя она ещё и мокрая. Габи тут же получает свою порцию осенней «росы» и начинает вылизываться словно настоящий кот да ещё и трясти лапой, к которой прилипла жёлтая травинка.
Показывай, куда идти, тороплю я.
Кот продолжает умываться. Вдумчиво. Тщательно, полностью отдавшись действию.
Габриэль!
Я же сказал, зевает кот. Ищи крапиву. У могил. Что тебе непонятно, фея? Иди ищи.
Я оглядываю утонувшее во тьме кладбище: луч моего фонаря (хоть его я дома, как зонтик, не забыла!) выхватывает тропинку меж могильных камней и вдобавок чьи-то неясные тени. Рядом что-то трещит, постукивает и шепчет. Картинка для ночи ужасов, не хватает только мертвецов с их «Уэ-э-э!» и ведьм у котла.
Крапива в десять вечера. Габриэль, ты издеваешься?
Демон продолжает вдумчиво вылизываться.
Я оставляю его сторожить сумку, из которой загодя вынула пакет и ножницы, и прохожусь меж могил. Да, кресты и могильные камни заросли травой, естественно, это же старое кладбище, но трава сейчас уже сухая, сено, и потом, как я ночью узнаю в ней крапиву?..
Фея фырчит Габриэль. В травах не разбирается Стыдись Да вон, глянь, слева от тебя.
Ближайший ко мне камень начинает светиться зелёным. Фосфорическим зелёным. Я сажусь рядом с ним на корточки и срезаю всю траву, до которой дотягиваюсь дома разберусь, какая из неё крапива.
Свечение перекидывается на крест справа
Габриэль, уймись.
Я ничего не делаю.
Удивлённо поворачиваюсь к нему, а камень рядом вдруг вздыхает и восторженно шепчет:
Там кот разговаривает!
«Да? А тут камень», ошеломлённо думаю я, встаю и оглядываюсь.
А вдруг она ведьма? отвечает крест. И громче: Вы ведьма?
Она ещё не определилась, усмехается Габриэль, продолжая умываться.
Габи! Заканчивай!
Это не я, фыркает кот.
Я заглядываю за камень. Обхожу могилу, тщательно высвечиваю каждый её сантиметр фонарём. И вторую тоже. Никого.
Габи!
Что?
Точно ведьма, вновь шепчет крест. Она даже не испугалась, видишь?
А может, у меня папа гробовщик? Почему же сразу ведьма? интересуюсь я в сумрак за могилами. Потом поднимаю голову
Мальчишки лет одиннадцати. Сидят, милые, на тополе, улыбаются. Во все тридцать два зуба каждый, ярко сверкая клыками. Красавцы.
Слезайте, устало говорю я, приглушая яркость фонарика. Вы почему не в школе?
А ночью школа не работает, резонно отвечает один, а второй скалится ещё усерднее и вдруг начинает завывать:
Мы всех учителей покусали, и они превратились в зомби, мы сейчас и тебя покусаем буэ-э-э-э!
Я прибавляю яркости и старательно свечу фонарём ему в лицо.
А знаешь ли ты, о юный вампир, что этот фонарь освящён самим Папой Римским, так что от его света ты уже должен обратиться в пепел Короче, слезайте по-хорошему или мой демон вас снимет.
Ух ты! Настоящий демон? хором восклицают мальчишки. Пусть снимет!
Легко, отзывается Габриэль, и ребята мгновенно оказываются на земле, а этот рыжий нахал даже не перестал умываться!