Ты немедленно сбежишь и отправляешься под землю! Виола, твоя сестра
Передай Роз, что я её люблю-целую-спасаю мир.
Виола! Ульрик спотыкается. Потом молча смотрит на меня минуту. И: Он по-прежнему к тебе не равнодушен?
Дамиан? Да
Отлично.
Теперь Ульрик завербовывает меня в шпионы. Замершему в углу послу тоже дают ценные указания: он будет работать связным. Как-то, я не поняла, как, но будет. Сбежать не может, а связным будет? Странно, но ладно, Ульрику виднее. Ну а я в свою очередь должна передавать всё, что узнаю ценного, оттягивать войну с гоблинами и вернуть Дамиану сердце. Видите, какой простой план!
Виола, знай: если что, я вытащу тебя оттуда любыми средствами, говорит напоследок Ульрик.
Польщена, хмыкаю я, надевая перчатку. Правда, Дамиан теперь всех заколдовывает в камень, так что придётся тебе тащить меня к Роз в виде статуи.
Ничего, у меня отличные маги. Ульрик прерывает разговор, а Габриэль открывает дверь, запуская слуг и мага. Посла гоблинов уводят: он должен передать Властелину, что его король готов подумать над его предложениями. Как насчёт (а дальше долгая речь, я её не запомнила).
Меня тоже уводят, но в другую сторону: уже полдень.
Дамиан на обед опаздывает. Я жду, сидя за столом, поглядываю в окно там висит туман, такой плотный, что даже двор внизу видно плохо. Но я замечаю, что позорный столб срыли и когда Дамиан, наконец, входит, я улыбаюсь искренно и радостно. А вдруг, даже без сердца он может быть нормальным?
Дамиан на улыбку не отвечает проходит к столу, тяжело опускается в кресло и откидывается на спинку, закрыв глаза.
Что-то случилось? Я встаю, подхожу к нему, кладу руки на плечи.
Дамиан, кажется, машинально тянется к моим пальцам щекой. Он снова холодный, как лёд.
Всё хорошо, помедлив, отвечает он. Садись, Виил.
Я возвращаюсь к своему креслу, хотя больше всего на свете сейчас хочется гладить его щёки, зарыться пальцами в волосы, коснуться губ и целовать, долго, долго, долго
У нас сегодня особенное блюдо, говорит Дамиан, и я с трудом отрываю взгляд от его губ.
Правда? А что мы празднуем?
Дамиан криво улыбается, и делает знак кому-то из слуг. Тот ставит передо мной большое серебряное блюдо, закрытое крышкой. Я замечаю, что у слуги дрожат руки: крышка трясётся. Но, может, это от усталости? Может, там что-то тяжёлое?
Но я на всякий случай вжимаюсь в спинку кресла и смотрю на Габриэля. Тот не смотрит в ответ, а Дамиан, наоборот, ловит мой взгляд и усмехается. Потом тянется, резко снимает крышку.
На серебряном блюде лежит каменная голова гоблина-посла.
Я же тебя предупреждал, Виил, грустно говорит Дамиан. Ты не лгал, когда говорил, что моя смерть тебе не нужна: но может, ты просто не можешь убить меня сам? А гоблины с этим отлично справятся, да?
Перед глазами темнеет, а голос Дамиана доносится, как сквозь вату.
Король Ульрик просил тебя потянуть время, не так ли? Что ж, тебе не нужно стараться: я уже отправил армию в его королевство. Оно не продержится долго. Хочешь, я подарю тебе голову Ульрика, когда подземелья падут? Или ты хочешь его живым? Я могу сделать его совсем ручным, даже превратить во что-нибудь тебе понравится. Его королеву я, конечно, заберу себе Виил? Виил?!
Это последнее, что я слышу, прежде чем потерять сознание.
Просыпаюсь я снова в объятиях Дамиан, снова на его кровати, и снова он гладит мои волосы.
Я отворачиваюсь.
Ты меня ненавидишь? тихо спрашивает Дамиан.
Я глотаю слёзы.
Нет. Я ненавижу себя.
Себя? Дамиан прижимает меня крепче. Почему?
Потому что всё это моя вина.
Да, тебе стоило быть умнее, признаю. Очень глупо было договариваться со своим нанимателем в моём же дворце.
Нанимателем? Он не!..
Да. Я знаю, Виил, я знаю, как это делается. Ты добрый, и ты дурачок. И теперь ты мой. Только мой, запомни это, я не дам тебе служить больше никому, кроме меня. Ты Он рывком поднимает меня, поворачивает, вглядывается в лицо и осторожно убирает слёзы со щёк. Зачем ты плачешь?
Так бывает с людьми, когда им плохо, шепчу я. Раньше ты это тоже знал. Если бы не я, если бы
Дурачок. Дамиан закрывает мне рот. Не говори так. Не плачь. Я хочу, чтобы ты улыбался. Что бы ты был весел для меня.
Стал твоей куклой? Твоим фаворитом? Любовником?
Дамиан смотрит мне в глаза, потом пожимает плечами.
Ты уже мой фаворит. И я говорил, что будет, если ты станешь вести себя не так, как мне угодно.
Может, лучше убьёшь, а?
Ну уж нет, ты мне нужен живым, он кладёт мою руку себе на грудь. Чтобы вот здесь у меня было тепло.
Я закрываю глаза и ясно вспоминаю, зачем я здесь. А также что будет, если я не справлюсь. Он обратит весь мир во тьму, а меня убьёт. Или заставит в этом мире жить, что будет равносильно убийству.
Габриэль говорил, что я должна стать Дамиану настолько близка, насколько возможно, чтобы он захотел сам исполнить моё желание. Любое.
Значит, я сделаю вид, что меня всё устраивает и сыграю для него кого угодно, да хоть и любовника, если нужно. Какая же я! Не думала ведь, что здесь меня ждут райские кущи, а сама права качаю, вместо того, чтобы делать то, зачем вернулась.
Габриэль прав, я не слишком умна. Не настолько, чтобы переиграть Дамиана. Сама я вряд ли справлюсь и сдержусь, на демона положиться нельзя: я ведь просила его скрыть нашу беседу с Ульриком. Он и скрыл: ту часть, где я говорю, кто я.