И чем им не нравятся гениальные дети? Он явно что-то скрывает! Но мы обязательно это узнаем, да, малыш?
Я подошла к окну, уже рассвело, и макушки деревьев розовели в утренних лучах, на одной из веток я увидела синюю пичугу, которая долбила кору с усердием перфоратора. Говорят, увидеть синюю птицу к счастью.
Я подошла к окну, уже рассвело, и макушки деревьев розовели в утренних лучах, на одной из веток я увидела синюю пичугу, которая долбила кору с усердием перфоратора. Говорят, увидеть синюю птицу к счастью.
Чай будете? У меня есть настоящий черный высокогорный. Никакой синтетики.
С удовольствием! решительно ответила я. И простите, что приняла вас за бандита. Мне очень неудобно.
Милая барышня, Герц распахнул передо мной дверь в кабинет, над которой горела красным и зловещим табличка «Не входить. Идет полная стерилизация», что еще вы могли подумать после всего пережитого? Но вам не стоит опасаться, на Анри никто не сможет причинить вред део, даже такому маленькому и беззащитному. А уж в доме его отца Вам совершенно нечего бояться.
А кто они такие, эти део?
Доктор забрал у меня ребенка и положил в точно такую же колбу, какая была в палате, а потом выставил на стол, застеленный обычной белоснежной простыней, чашки, заварочный чайник, тарелку с печеньем и банку варенья.
Сейчас закипит вода, и я отвечу на все ваши вопросы. А пока позвольте взять у вас немножко крови для анализов. Если анализатор покажет, что все в порядке, я выпишу вас с Реем из стационара.
Глава 12,
в которой я знакомлюсь с новым миром и кухаркой
Санс нашел нас с доктором, когда мы допивали второй чайник обалденно вкусного напитка, назвать который чаем у меня язык не поворачивался. Я дева неприхотливая и, если быть честной, неизбалованная. Мама чай не пьет в принципе, она предпочитает кофе, брату и отцу всегда было все равно, какая бурда заварена в их чашках, и я до сих пор была уверена, что «Дилмах» хороший чай. Но то, чем поил меня Герц Вот даже слов нет, чтобы описать, как это вкусно! Терпкий, насыщенный, но при этом совершенно без горечи, зато с легким ароматом свежести лайма. О нет, я не об одеколоне говорю! Эх, вот так и пожалеешь, что не писатель, слов не хватает, чтобы описать блаженство, растекающееся по гортани.
Доброе утро, поздоровался с нами Санс, нагло залез в шкафчик за чашкой и присоединился к чаепитию. Ада Мариновна приготовила завтрак, приглашаю составить мне компанию через Он посмотрел на стену, где висели часы с тремя циферблатами. Пятнадцать минут.
А за Андрейкой кто присмотрит?
Я рассматривала Санса из-за кружки. Зараза, ну как можно так прекрасно выглядеть утром? И одет уже с иголочки, в джинсы и белоснежную футболку из плотной ткани. А вот выражение недовольства, мелькнувшее на безупречной физиономии, мне не понравилось.
Маргарита, ты уверена, что моему Санс запнулся, словно ему было тяжело произнести слово, сыну подойдет имя Андрей?
Твоему, может, и не подойдет, со вздохом ответила я, тоже переходя на «ты». А моему очень даже. Доктор уже и документы на него выписал!
Я в курсе, покосился Санс на безмятежного Герца. Санс-старший уже поздравил меня с первой репликацией и желает видеть Санса-младшего.
А по-человечески ты не можешь говорить? Я вдруг опять начала закипать. Сама не понимаю, из-за чего меня это так бесит, но бесит же! Трудно сказать, что твой отец поздравил тебя с рождением сына и дедушка хочет увидеть внука?
Санс скривился, словно не пил вкуснейший на свете чай, а лимон рассасывал. Кислющий.
Маргарита Он отставил чашку, встал, подумал и закончил явно не так, как собирался: Мне нужно время перестроиться с привычной речи на примитивное мышление твой расы.
Это вот что сейчас было? Это он меня так оскорбить решил? Компьютер ходячий! Но я решила не спорить, хотя стало очень обидно. Да, может, я не гений, но и примитивной меня назвать нельзя. Просто я не робот и излишне эмоциональна, но я такая, как есть, и мои родные любят меня не за мой гениальный ум.
Обо всем этом я подумала про себя, а вслух миролюбиво произнесла:
Ой, Андрейку кормить пора. Покормишь?
Для этого есть рексы. Я сейчас вызову.
Санс попытался выйти, но мы с доктором, как два заговорщика, этого сделать ему не дали. Герц уже вытащил ребенка из «колбы» и сунул в руки опешившего от такой наглости Санса, а я, радостно щебеча о научно доказанной пользе кормления отцами детей, полезла за смесью. Она стояла в бутылочках в специальном шкафчике, поддерживающем определенную температуру. Мне доктор успел показать.
Вот! Держи, радостно сунула Сансу в руку бутылочку. Садись вот сюда, я подвинула ему стул, а я пока помогу доктору убрать со стола и помыть чашки.
Вот! Держи, радостно сунула Сансу в руку бутылочку. Садись вот сюда, я подвинула ему стул, а я пока помогу доктору убрать со стола и помыть чашки.
Санс зыркнул на меня, но сел, немного напряженно держа плечи и руки, и поднес к губам ребенка соску с таким сосредоточенным видом, будто нитку в иголку вдевал. Мы с доктором переглянулись и с умилением уставились на эту картину. Андрей в руках папочки казался совсем маленьким, он даже не проснулся, только обхватил губами соску и зачмокал. Я мыла чашки и наблюдала за Сансом, доктор делал вид, что перестилает малышу постель и протирает дезинфектором створки «колбы», которую он называл нишей для младенца. Аер же сосредоточенно кормил ребенка, сначала он смотрел задумчиво, явно ожидая от малыша подвоха, затем расслабился, и в его глазах мелькнул интерес, а потом он осторожно протянул руку и убрал прядку рыжих волос со лба сына. Это было так трогательно, что мое сердце растеклось лужицей и стекло в желудок. Такая милота.