Селена поднялась по узкой лестнице, пытаясь на слух определить, нет ли засады. К ее разочарованию, местное ворье и головорезы не осмелились даже на это. В коридоре второго этажа было темно, тихо и пусто.
Досадливо вздыхая, Селена вошла в комнату и заперлась изнутри. Подумав, придвинула к двери старинный комод. Селена это делала не для собственной защиты, а чтобы уберечь от мгновенной смерти какого-нибудь дурня, если таковой сунется в ее «покои». Он и ахнуть не успеет, как будет располосован от носа до пупка. И вряд ли успеет понять, что так странствующий ассасин женского пола разгоняет скуку.
Никакую книгу Селена перечитывать не стала. Походив взад-вперед по тесной комнатке, она вернула комод на место и вышла на улицу. Драться. Искать приключений. Прогонять мысли о синяках на лице, о наказании, полученном от Аробинна. А еще давить настойчивое желание плюнуть на свои обязательства и уплыть далеко-далеко.
Помойка находилась на задворках «Белого поросенка», в безымянном переулке. Туманный воздух вбирал в себя зловоние окрестностей. Не лучше пахло и из ведра в руках Ирианы. Это последнее. Отчаянно болели руки и спина. Сегодняшний день показался ей длиннее обычного.
Хвала богам, обошлось без драк в зале. Но Ириану снедало непонятное беспокойство. Казалось бы, можно радоваться, что никто не пустил в ход кулаки. Меньше всего ей хотелось всю ночь отмывать полы от крови и блевотины и выносить на помойку обломки мебели. И когда прозвонили «последнюю кружку», посетители разошлись без особых сетований.
Неудивительно, что Джесса тоже удалилась в сопровождении моряка. Вероятно, до утра, оставив Ириане самую грязную работу. Такое бывало очень часто.
Содержимое последнего ведра Ириана вывалила не в помойку, а рядом. Заплесневелый хлеб, остатки жаркого, собранные по тарелкам. К утру все это исчезнет, проглоченное полудикими уличными мальчишками. Ночь их время.
Что сказала бы мать Ирианы, увидев, в кого превратилась ее дочь?
Адарланские солдаты сожгли мать за владение магией. Ириана сумела убежать и спрятаться в лесу. Тогда ей было одиннадцать. Шесть с половиной лет она прожила в доме двоюродной тетки, изображая неприметную дальнюю родственницу без каких-либо запретных способностей. Сделать это было несложно: с исчезновением магии на Эрилее исчезли и магические способности. Однако страх в те времена был велик. К страху примешивалось желание получить легкие деньги. Сосед доносил на соседа, продавая ближайшему отряду адарланских солдат тех, кто прежде был «замечен в магии». К счастью, Ириану ни в чем не заподозрили, а она, благодарная за то, что имеет крышу над головой и пищу, помогала теткиной семье выживать под адарланским владычеством.
Но несмотря на запреты и гонения, Ириане хотелось быть целительницей, как ее мать и бабушка. Подражать матери она стала с тех самых пор, как научилась говорить. Обучение целительству по традиции занимало много времени, потому и начиналось с раннего возраста. Жизнь в теткином доме протекала спокойно и монотонно. Но Ириана не могла и не хотела забывать все то, чему научилась у матери. Ей отчаянно хотелось пойти по материнским стопам. С теткиными детьми она так и не сдружилась. Ни она, ни ее троюродные братья и сестры не делали шагов к сближению. Усердная, неприхотливая работница, которой не надо платить, была неплохим подспорьем для тетки и ее мужа. Но война на континенте продолжалась, и страх перед адарланскими властями тоже не исчезал. Ириану не выгоняли. Просто теткин муж ей намекнул, что она уже достаточно взрослая и пора бы самой заботиться о себе. За несколько месяцев до своего восемнадцатилетия Ириана собрала нехитрые пожитки, взяла деньги, которые сумела скопить за эти годы, и покинула теткин дом. Никто ее не удерживал и не отговаривал.
Но несмотря на запреты и гонения, Ириане хотелось быть целительницей, как ее мать и бабушка. Подражать матери она стала с тех самых пор, как научилась говорить. Обучение целительству по традиции занимало много времени, потому и начиналось с раннего возраста. Жизнь в теткином доме протекала спокойно и монотонно. Но Ириана не могла и не хотела забывать все то, чему научилась у матери. Ей отчаянно хотелось пойти по материнским стопам. С теткиными детьми она так и не сдружилась. Ни она, ни ее троюродные братья и сестры не делали шагов к сближению. Усердная, неприхотливая работница, которой не надо платить, была неплохим подспорьем для тетки и ее мужа. Но война на континенте продолжалась, и страх перед адарланскими властями тоже не исчезал. Ириану не выгоняли. Просто теткин муж ей намекнул, что она уже достаточно взрослая и пора бы самой заботиться о себе. За несколько месяцев до своего восемнадцатилетия Ириана собрала нехитрые пожитки, взяла деньги, которые сумела скопить за эти годы, и покинула теткин дом. Никто ее не удерживал и не отговаривал.
Путешествие, в которое пустилась Ириана, должно было окончиться в Антике городе знаний на Южном континенте. Благословенный континент, куда не простиралось адарланское владычество, где не слышали о войне и зверствах Адарлана. Если верить слухам, там по-прежнему существовала магия. Ириана пешком прошла по лугам и перелескам Фенхару и, преодолев горный перевал, оказалась в Мелисанде. Там ее путь продолжился через Задубелый лес и постепенно привел в Инниш. Говорили, что в местной гавани можно найти корабль, направляющийся в Антику. Но к тому времени у Ирианы кончились деньги.