абхазов, мягко говоря, раздражал этот факт, а уж после пережитых мучений они просто
костьми лягут, чтобы их недавние «мучители» не вернулись домой.
Однако и абхазские грузины никогда не смирятся с потерей крова и будут помнить о
той травле, которую пережили. Потеря Абхазии и то, как это произошло, воспринимается как
национальное унижение практически всеми грузинами. И они сделают все, чтобы взять
реванш.
Сухумский вишневый сад
В первый год после того, как абхазы одержали победу над грузинами, Кремль не
пускал в новое независимое государство россиян. Мне же, как журналисту, очень хотелось
посмотреть, чего же добился титульный народ после «освобождения». Благо пограничная
речка Псоу очень мелкая, а местные жители вызвались показать мне «надежный брод». Все
шло хорошо, но уже около абхазского берега я попал в яму и окунулся с головой. В
результате намок не только мой паспорт, но и деньги, которых, из-за тогдашней инфляции, у
меня с собой было несколько пачек. Добравшись до ближайшей абхазской деревни, я
попросился в один из домов просушить вещи.
Деньги я сушил, облепив купюрами ведро. По местным понятиям у меня с собой была
просто огромная сумма, и я, боясь быть ограбленным, пытался скрыть от хозяев, что именно
делаю у ведра. Увы, моя тайна была раскрыта. Пожилая крестьянка принесла мне лаваш, сыр
и чачу. При этом женщина мне сказала, чтобы я не прятал свои деньги, так как они «никому
не нужны».
Слегка обсохнув, я дошел до деревенской автостанции и вскоре сел на маршрутку,
идущую в Сухуми. По пути машину остановили на милицейском посту, а так как вещи мои
были сухи лишь очень относительно, то у стражей порядка не было никаких сомнений,
каким именно «путем» я пересек границу. В общем, меня задержали.
При этом милиционеры все время подчеркивали, что абхазы как раз рады пускать всех
россиян, а границу закрыл Кремль. В общем, моя проблема решилась где-то за полчаса:
милиционеры позвонили в местное КГБ, и те дали команду «отпустить журналиста».
Увы, в отделении милиции вскрылась другая неприятность. Почти все мои деньги
куда-то загадочным образом исчезли. Я было грешил на ментов, но один из стражей порядка
обнаружил разрез на сумке, где я хранил деньги, оказывается, в маршрутке меня обокрали.
К счастью, в заначке у меня было еще несколько сотен долларовых купюр а с учетом
местной дешевизны, это была очень приличная сумма. Так что голодать мне не пришлось, но
все равно было как-то обидно.
На въезде в Сухуми я увидел табличку с тщательно замазанной буквой «и» в названии
города. Я отдыхал в Сухуми в советское время, тогда город источал какую-то бешеную
энергию и веселость. Сейчас все было совсем по-другому. То, что я увидел, можно было
назвать городом лишь с большой натяжкой.
Очень многие здания были разрушены, и их никто и не пытался отстраивать заново.
Развалины были покрыты буйной субтропической растительностью, а среди руин паслись
коровы и козы.
Но больше всего некогда цветущий курорт поражал своим безлюдьем. Когда я зашел в
ресторан на городской набережной, то на меня посмотрели почти как на инопланетянина.
Рядом с заведением расставил свои картины местный художник армянин дядя Миша.
Денег у него не было, но он как-то все-таки хотел проявить гостеприимство и стал
рекомендовать мне «особенно вкусные блюда».
Что, дядя Миша, угощаешь?! смеялись хозяева ресторана.
Выяснилось, что за последние три дня я первый посетитель.
А зачем же вы тогда работаете? с удивлением спрашиваю я.
Да хоть какая-то, а жизнь. Вот и дядя Миша свои картины на продажу выставил, хотя
прекрасно понимает, что никто не купит.
Я посмотрел в сторону моря: сразу же за набережной начинался роскошный песчаный
пляж, и хотя была середина июля, пляж был абсолютно пустынным.
В Сухуме я остановился в семье знакомых местных русских интеллигентов, которых я
запомнил как ярых сторонников абхазской независимости. Приняли меня с радостью, но вот
угостить чем-нибудь не могли денег у моих знакомых не было совсем. Я закупил по
смешным ценам продуктов на местном рынке, и мои хозяева стали заметно веселей.
Когда была война с Грузией, то оставалась какая-то надежда. Но сейчас уже ясно, что
прежней прекрасной жизни не будет. Абхазия это наш «Вишневый сад», он уже продан, а
нам нужно уезжать! несколько высокопарно объяснила мне свое восприятие
происходящего в республике хозяйка дома, бывшая актриса Сухумского Русского театра.
Глава IX. Кавказские зарисовки
1. От Дудаева до Кадырова
«Дай Бог прожить эту ночь!»
Сразу же после ввода российских войск в Чечню (в первую чеченскую войну) я
относился к Джохару Дудаеву с неприятием и в целом поддерживал федералов. Дело в том,
что я уже побывал в дудаевской Чечне, и она произвела на меня впечатление крайне
опасного для России бандитского анклава. «Победить Дудаева с помощью чеченцев не
удалось, что ж придется ввести войска!» рассуждал я.
Увы, человек создание субъективное, и мое отношение к федералам резко изменилось
после того, как я побывал объектом «точечных ударов» российских бомбардировщиков.
Как и большинство журналистов, я остановился в грозненской гостинице