Такое единение вполне могло бы напомнить Форт Джордж четырехмесячной давности. С тем лишь исключением, что теперь моряки с «Баунти» находились среди друзей, а не среди врагов, как на Тубуаи. И строить им предстояло не крепость для того, чтобы остаться тут жить, а судно, чтобы отсюда уплыть.
Впрочем, таитянам сказали, что лодка нужна для визитов на соседние острова и для увеселительных морских прогулок вождей. Поино, хозяин этих мест, очень обрадовался и разрешил англичанам рубить любые деревья, какие они захотят.
11 ноября в окрестностях Аруэ застучали топоры, и уже на следующий день кораблестроители заложили 30-футовый киль будущей шхуны. Моррисон подробно описывает ее предполагаемые размеры:
длина киля 30 футов (9,1 м);
протяженность палубы от носа до кормы 35 футов (10,7 м);
высота старн-поста (вертикального кормового дерева, соединяемого с задней частью киля) 6 футов 6 дюймов (2 м), толщина 8 дюймов (20 см);
корма 7 футов 2 дюйма (2,6 м);
ширина мидель-шпангоута (поперечной рамы в средней части судна) 9 футов 6 дюймов (2,7 м); глубина трюма 5 футов (1,5 м);
ширина и толщина балок для настила 4 на 3,5 дюйма (10Х8 см) и 3,25 на 2,5 дюйма (7Х6 см).
Несомненно, судя по используемой терминологии, грамотный и умный Джеймс Моррисон знал толк в судостроении. Под его руководством дело пошло. В своих записях он на нескольких страницах с явной увлеченностью живописует все детали процесса: от рубки деревьев и заготовки древесины до витья канатов и шитья парусов.
Разумеется, только работой занятия перетанэ не ограничивались. Как и год назад, собирая саженцы хлебного дерева, так и сейчас, строя шхуну, англичане параллельно с упоением наслаждаются Таити: его изобилием, прекрасной природой и теплой погодой, хейвами и вахинами. И все бы ничего, если бы не три человека. Чёрчилл, Томпсон и, конечно, Браун
Февраль апрель 1790
2 февраля, сразу после очередной хейвы, у англичан пропали фал с флагштока, пара брюк и три свиньи из загона. Вора скоро поймали и привели к Мысу Венеры, где мятежники, видимо, вспомнив времена Блая, наказали его сотней ударов кошкой. Но кара на этом не закончилась. Браун (одна из пропавших свиней была его собственностью) взял и отрезал несчастному таитянину уши.
Надо сказать честно: местные жители поддержали эту дикость с ликованием (впрочем, Поино настаивал просто застрелить воришку, что в данном случае было бы даже гуманнее). И все же
Надо сказать честно: местные жители поддержали эту дикость с ликованием (впрочем, Поино настаивал просто застрелить воришку, что в данном случае было бы даже гуманнее). И все же
Неизвестно, знал ли матрос с «Меркьюри» вопиющий эпизод из практики Джеймса Кука[72], но садизм и варварство Баунда поразили даже видавших виды мятежников.
Разумеется, кражи на этом не закончились, но, как отмечает Моррисон, англичане только еще один раз вынуждены были высечь очередного пойманного вора, привязав его к дереву. Вскоре взаимное доверие между перетанэ и маохи достигает небывалого уровня. Настанет момент, когда строители лодки смогут спокойно оставлять свои инструменты на виду, и никто из туземцев их и пальцем не тронет.
Портреты местных жителей. Рисунки С. Паркинсона.
Однако проблемы с местным населением все же имеют место. Не прошло и недели после зверства Брауна, как отличился Томпсон. 8 февраля этот брутальный тип попытался овладеть одной юной девушкой против ее воли (что само по себе тогда на Таити выглядело парадоксом; это еще одно доказательство тому, насколько этот перетанэ был неприятен местным женщинам). Брат вахины не выдержал, и в отместку одним ударом свалил обидчика наземь, после чего убежал.
Обстановка в лагере мятежников резко обострилась. Работу над строительством судна пришлось прервать. Вокруг начали собираться возмущенные туземцы, а взбешенный Томпсон, в свою очередь, взывал к мести. К чести большинства англичан, они не поддались. Самый неуправляемый из них, грубо нарушив добрососедские отношения с таитянами, подставил всю команду, и вступать в конфликт перетанэ не собирались. С них, похоже, хватило тубуайских войн. Но и обуздать распоясавшегося Томпсона им не удалось.
В один из дней он выскочил из хижины и начал кричать, чтобы все туземцы убрались восвояси. Никто не прореагировал, и тогда Томпсон, совсем обезумев, достал мушкет. И выпалил в толпу.
Сейчас неясно, стрелял ли он единственной пулей или дробью, но результат оказался ужасающим. Одно нажатие курка и замертво падают мужчина и ребенок у него на руках, рикошет пробивает нижнюю челюсть одной из женщин и ранит в спину одного из таитян. Все маохи мгновенно разбегаются.
Ситуация усугубляется тем, что, как выяснилось, убитые, и мужчина, и младенец, принадлежали к одной из привилегированных семей, которые прибыли к стану перетанэ вовсе не воевать, а лишь из чистого любопытства. Несчастной женщине, у которой убили мужа и ребенка, Хейвуд из сострадания передает белую рубаху, но, конечно, это никоим образом не компенсирует утрату.
Англичане ждут атаки, но ее так и не последует. Для бывшего экипажа «Баунти» наступает момент истины. Скрытое и едва заметное противостояние двух авторитетов внезапно вырывается наружу. Капрал Чарльз Чёрчилл, уважаемый боец, один из самых активных мятежников, захватывавших судно 28 апреля, призывает нанести туземцам упреждающий удар, но его никто не поддерживает (кроме, разумеется, Брауна и Томпсона). А вот помощник боцмана, лоялист и инициатор строительства лодки Джеймс Моррисон считает, что Томпсон убийца, и сам во всем виноват, и предстоящее кровопролитие смерти подобно. На его стороне большинство, и он становится единоличным лидером перетанэ.