Дни его были столь же пусты, как и ночи. Выросший на одном острове и переехавший на другой, он не умел ни плавать, ни ходить под парусом, ни рыбачить, а в бытность оруженосцем так и не выучился владеть мечом, топором и копьем. Пока солдаты гарнизона упражнялись по утрам во дворе, он валялся в постели. Мейстер Калипер, пытавшийся заинтересовать его сокровищами библиотеки, толстыми томами и древневалирийскими свитками, восхищавшими короля Джейехериса, скоро обнаружил, что супруг королевы не умеет читать. Верхом Андроу ездил недурно и порой трусил рысцой по двору, но никогда не выезжал за ворота ни на дальнее скалистое плоскогорье, ни даже в рыбачью деревню и гавань.
«Он много пьет, писал мейстер Калипер в Цитадель, и целые дни проводит в Палате Расписного Стола, двигая по карте деревянных солдатиков. Подруги королевы говорят, что он планирует собственное завоевание Вестероса. В лицо они над ним не смеются из уважения к ней, а хихикают за спиной. Рыцари и латники не замечают его, слуги ничуть не боятся. Самыми жестокими обидчиками, как обычно, бывают дети, особенно Эйерея: как-то она рассердилась на мать и выместила свою злость на отчиме, вылив ему на голову полный ночной горшок».
После отъезда Элиссы всё пошло еще хуже. Сестра, замечает Калипер, была его близким и, возможно, единственным другом; по этой причине Рейена никак не могла поверить, что Андроу не приложил руку к краже драконьих яиц, хотя он слезливо всё отрицал. Когда королева уволила сира Меррела Буллока, Андроу попросил назначить командиром гарнизона его. Рейена в это время завтракала в компании четырех своих фрейлин. Они расхохотались, услышав такую просьбу, и королева присоединилась к ним. Андроу предлагал сопроводить жену в Королевскую Гавань, чтобы доложить о краже королю Джейехерису. «К чему это? презрительно ответствовала она. Какой мне от тебя прок? Еще с дракона свалишься, чего доброго».
Отказ Рейены взять его в Штормовой Предел послужил, как видно, последней каплей. Когда она вернулась, Андроу даже не пытался утешить ее и держался с ней очень холодно. Он молчал за столом и сторонился жены весь день. Если Рейену как-то огорчало его поведение, виду она не показывала и все время проводила в обществе своих дам. К старым любимицам, Саманте Стокворт и Алейне Ройс, теперь прибавились новые: кузина Лианна Веларион, красивая дочь лорда Стаунтона Каселла, молодая септа Мариам.
Ей, однако, не суждено было долго наслаждаться их дружбой. На Драконьем Камне, как и повсюду, настала осень, которая привела холодные ветры с севера и штормы с Узкого моря. Древняя крепость, и без того мрачная, совсем потемнела. Даже драконы, казалось, страдали от сырости, а к исходу года на остров пожаловала болезнь.
По утверждению Калипера, это была не потная горячка, не трясучка и не серая хворь. Начиналось всё с кровавого поноса и ужаснейших спазм в кишечнике; причиной этого могли быть многие болезни, но мейстер так и не определил, которая из них его доконала. Он слег и умер два дня спустя. Мейстер Ансельм, заменивший его, винил в этом преклонный возраст: Калипер немного не дожил до девяноста.
Четырнадцатилетняя Каселла Стаунтон, впрочем, умерла тоже. За ней последовали септа Мариам, Алейна Ройс и даже большая, шумливая Самми Стокворт, хваставшаяся тем, что не болела ни разу в жизни. Все три умерли в одну ночь, одна за другой.
Рейену болезнь не трогала; мейстер Ансельм полагал, что ее спасает валирийская кровь, кровь дракона, против которой всякая зараза бессильна. Заметил он также, что мор, не считая мейстера Калипера, разит одних женщин: все мужчины, будь то рыцари, конюхи, певцы или повара, оставались здоровыми.
Ворота замка Рейена приказала наглухо запереть: поветрие еще не вышло за них, и она не хотела подвергать опасности население острова. А Джейехерис, получив весть от сестры, тут же приказал лорду Велариону расставить боевые галеи вокруг Драконьего Камня, чтобы никто с него не уплыл. Десница выполнил приказ, хотя и сожалел о своей юной племяннице.
Лианна умерла, как только дядины галеи отчалили с Дрифтмарка. Тщетно мейстер Ансельм ставил ей клистиры, отворял кровь и обкладывал ее льдом. Она умерла в корчах на руках горько плачущей королевы.
«Ты и по мне будешь плакать?» спросил Андроу Фармен. Рейена, в ярости ударив его по лицу, приказала выйти и оставить ее одну. «Ты и так одна, сказал муж, эта была последняя».
Но королева, всецело поглощенная горем, и тогда не поняла, что происходит вокруг нее. Первым заподозрил неладное Рего Драз. Прочтя на спешном заседании совета отчет мейстера Ансельма, пентошиец наморщил лоб и сказал: «Какое уж там поветрие. Спазмы в животе и смерть через сутки? Слезы Лисса, вот это что».
«Яд?!» вскричал король в ужасе.
«У нас в Вольных Городах это дело обычное. Старый мейстер наверняка догадался бы, вот его и убрали первым. Я бы сделал именно так хотя нет. Яд оружие подлецов».
«Но умерли только женщины», возразил лорд Веларион.
«Значит, только женщин и отравили».
Когда септон Барт и великий мейстер подтвердили, что лорд Рего прав, король сразу же послал ворона на Драконий Камень. Рейена, прочитав послание, призвала капитана стражи и велела немедля привести к ней супруга.