Я имею в виду, что едва выйдя из Хумгата, он увидел Джуффина таким, каким его, судя по всему, не видел никто, даже он сам. Более того, Шурф, может, и был бы рад его таким не видеть. Но после опыта Хумгата у него уже не было выбора.
Собственно, все, кто пережил уникальный опыт, проходят это состояние: у меня есть выбор или у меня нет выбора.
Можно уклониться от того, что диктует полученное переживание. Можно заретушировать его человеческое сознание способно на невероятные вещи.
А можно решить, что выбора нет. Что зазор между тем, что есть и тем, что есть на самом деле, свой, персональный зазор должен быть четок и пренебрежительно мал. И что все действия впредь будут продиктованы качествами этого зазора.
Что это дает. Во-первых, действительно, почти невыносимую остроту восприятия бытия, более чем мучительную, потому что одновременно со своим очень четким виденьем невозможно игнорировать то, что все остальные (почти все) видят иначе. Что они неритмично дышат, двигаются, думают, что они не в силах сконцентрироваться ни на чем, что у них между решением и действием может пройти жизнь, и сделать с этим ничего нельзя. Это очень тяжелая сторона освоения уникального опыта. Понимание того, что наличие этого опыта у тебя ни разу не гарантия того, что он есть у кого-то еще, даже и вот это я выделяю особо даже в том случае, если с вами произошли одни и те же события. И не просто понимание, а принятие этого.
Остальные стороны менее тяжелы, хотя не менее мучительны, потому что воздействуют всегда или почти всегда. Состояние покоя при указанном размере зазора вещь недостижимая.
Во-вторых, неиссякаемое любопытство, удовлетворять которое одно из сильнейших наслаждений, сильнее, чем наслаждение насыщения. Разве что утоление жажды можно сравнить с этой штукой, я имею в виду реальную физическую жажду.
В-третьих, кристально чистое понимание того, как все работает. Ну, хорошо, не все, а то, что доступно обозрению и наблюдению. Это дает осмысленность всего. Прежде всего собственной жизни. Не говоря уже о жизни вообще как явления.
В-четвертых, как бы это помягче Ну, если называть вещи своими именами бессмертие и всемогущество, да. То, во что превращается Сара Коннор, когда идет реализовывать себя в рамках полученного опыта, не в силах ни остановить, ни отменить никто. Болид. Ядерная реакция.
Заметьте, я не сказал неуязвимость. Нет. Вот чего нет, того нет.
Зато каждый жест, усиленный вот этим всем, что я перечислил, бьет точно в цель. Он результативен, он осмыслен. Никаких хаотических метаний.
Со стороны очень похоже на магию. Собственно, это она и есть обозримая часть этого огромного айсберга.
Другое дело, что та часть, которая под водой не просто больше, а в разы сложнее и интереснее.
Но это уже совсем другой разговор.
Чашка восемнадцатая
«Обжора-хохотун»
О призвании, зависимости, о Стражах, Древних Орденах и Тайном СыскеНа самом деле все книги цикла Ехо так или иначе рассказывают либо об обретении себя, либо о потере себя в попытке следовать призванию. Потому что большая часть безумных магистров, в сущности, занята именно этим они следуют призванию, но делают одну и ту же ошибку, путают цель со средством, а страх с побуждением.
(Собственно, именно эту ошибку подробно демонстрирует Лонли-Локли, напившись воды из дырявых аквариумов, сила как самоцель разрушительна, и дело не в ней, а в умении с ней обращаться, а много ее или мало дело наживное и, как ни странно, десятое. Это вообще распространенное заблуждение: что если какого-то ресурса будет в избытке, понимание, на что его тратить, придет само. Не придет. Никогда не приходит, если уж совсем честно. Хотите эксперимент? Представьте, что у вас каждый день под подушкой появляется миллион евро. Гарантированно, но с одним условием: его нужно потратить. Может, не сегодня, но нужно. Попробуйте проследить, на какой день вы не сможете сходу придумать, куда девать деньги.)
Хотя, пожалуй, нет. Не совсем так. И вот тут впору поговорить о том, чем призвание отличается от зависимости.
И поэтому сделаем мы вот что.
Сначала здесь будет разговор, который у нас получился, потому что собирались мы поговорить о Стражах, но внезапно вышли на тему, которой сами не ожидали Древние Ордена, усталость Мира и действительная цель и смысл Тайного Сыска.
Я: А для тебя это книжка о чем? Я же знаю, что у тебя всегда есть ген-линия.
М.Ф.:О чем книжка елки, хороший вопрос. Мне кажется, она про Стража, это все-таки главное. Ну, как вообще существо такой природы устроено. И как функционирует та его часть, которая понятна нам.
Ну, то есть задача точно такая была: разобраться со Стражами.
Для меня Мелифаро всегда был такой интересной конструкцией: он настолько сложносочинен, что от этого очень прост. Я имею в виду, в той части, которая коммуницирует с человеческим миром (даже магическим человеческим миром) он прост и ясен, как золотая монета.
Вообще-то, имея в необходимости налаживание коммуникации со своим вторым, становишься либо замкнутой системой, либо очень хорошим коммуникатором, это как раз понятно. Но вот часть с человеческим миром, например, страшно азартна. Вот это способ коммуникации? Или часть характера?