И маяк, как я понимаю, все это время горел?
Естественно, он горел. Причем даже ярче, чем прежде. А то хрен бы тебе приятный туристический променад, мое слово твердо, вернул бы к суровой реальности, ни единой покаянной слезы не пролив. Я все время втыкал в окно, не переживай. Было довольно скучно. С горя нагуглил этот твой интересный адрес. Улицы с такими или созвучными я же не знаю, как они правильно пишутся, названиями есть в разных немецких городах. Но пересекаются они только в Берлине.
В Берлине? недоверчиво переспрашивает Тони. Ну надо же. А с виду какой-то поселок.
Судя по карте, которой я любовался долго и счастливо, это окраина, удачно избежавшая многоэтажной застройки[2]. Такие есть во всех больших городах.
Ты прав. Ладно. Значит, Берлин. В прошлый раз был Краков, в позапрошлый Сувалки[3], перед ним какой-то неопознанный город между рекой и горой, я был там всего пару минут и вообще ни черта не понял Черт знает что. В смысле никакой логики. Интересно, откуда взялся такой набор? Что влияет на выбор места? Хорошо бы, конечно, контролировать направление перемещений; с другой стороны, я же и сам не знаю, где надо светить. И никто не знает. Ладно, может, еще разберусь
В Берлине? недоверчиво переспрашивает Тони. Ну надо же. А с виду какой-то поселок.
Судя по карте, которой я любовался долго и счастливо, это окраина, удачно избежавшая многоэтажной застройки[2]. Такие есть во всех больших городах.
Ты прав. Ладно. Значит, Берлин. В прошлый раз был Краков, в позапрошлый Сувалки[3], перед ним какой-то неопознанный город между рекой и горой, я был там всего пару минут и вообще ни черта не понял Черт знает что. В смысле никакой логики. Интересно, откуда взялся такой набор? Что влияет на выбор места? Хорошо бы, конечно, контролировать направление перемещений; с другой стороны, я же и сам не знаю, где надо светить. И никто не знает. Ладно, может, еще разберусь
Тони встает с табурета и тут же хлопается обратно.
Ни хрена себе штивает. Вот это номер.
Ну слушай, чего ты хочешь. Почти три часа в двух местах сразу, не хрен собачий, рассудительно говорит Юргис. Потом пройдет. Выпить хочешь?
Да не то чтобы, честно говоря. Но, по идее, не помешает. Мне с этим хрен знает что вытворяющим организмом потом еще вместе в темной комнате спать. И выдай мне сигарету. Лучший в мире способ быстро целиком оказаться здесь и сейчас.
Есть такое дело.
Юргис возится с бутылками и стаканами гораздо дольше, чем надо; скорее всего, просто для удовольствия. Смешная правда про Юргиса: он любит хозяйничать в чужих кухнях, но пальцем о палец не ударит в своей. Максимум сварит кофе, а потом будет неделю ждать, что джезва как-нибудь сама магическим образом помоется; причем иногда этот номер у него даже проходит. Но, к сожалению, не всегда.
Вот, наконец говорит он, ставя перед Тони стакан с прозрачной жидкостью. Решил ничего ни с чем не смешивать, просто налил нам рому. В некоторых особых случаях чем проще, тем лучше. Например, когда у тебя в руках оказался Карукера агриколь[4] из редкого барбадосского сахарного тростника.
Кару что?
Карукера. Остров прекрасных вод. Так раньше называлась страна Гваделупа. Лично я бы на ее месте до сих пор так назывался, с новым именем у нее, по-моему, как-то не очень задалось. Но вряд ли это дурно повлияло на вкус напитка. Агриколь есть агриколь.
Где ты это сокровище взял? Сколько караванов ограбил? Сколько купцов перебил? У меня в закромах ничего подобного не было.
Правильно. Зато у тебя был обычный светлый бакарди. А в моих руках многие стараются показать себя с лучшей стороны. Хотят мне понравиться. И твой ром туда же, хотя, по идее, суровое пиратское пойло с крепкими нервами, что ему какой-то там я.
Ты его превратил?!
Да упаси боже. Я не умею. Он сам.
Господи, говорит Тони после первого глотка. И повторяет: Господи.
Невзирая на ряд моих несомненных достоинств, я совершенно точно не он.
Ты даже вне подозрений. Это было не адресное обращение, а просто мини-рецензия выдающегося эксперта в области спонтанного домашнего пьянства для развлекательного журнала «Ночной сомелье».
А. То есть тебе понравилось, флегматично кивает Юргис. Ну и хорошо, и помолчав добавляет: Ты завязывай, пожалуйста, мысленно называть меня старым именем. Понимаю, сила привычки. Ну и вообще в своей голове каждый сам хозяин. Но ради меня, пожалуйста, постарайся. Мне и так непросто живется. Что-то я в последнее время какой-то чересчур человек.
Самое время огрызнуться: «Это тебе только кажется», но есть вещи, с которыми лучше не шутить. В их число входят абсолютно все темы, при упоминании которых у собеседника, кем бы он ни был, каменеет зачем-то оставленная на лице улыбка и темнеют глаза.
Поэтому Тони говорит:
Извини. Постараюсь больше так о тебе не думать. Я не знал, что имена на тебя влияют, даже если просто крутятся в чужой голове.
Я и сам не знал, пока не почувствовал. Ничего, уже все в порядке. Наверное. Скоро будет в порядке; в общем, забудь. Оштрафую тебя на дополнительную порцию перебродившего сока барбадосского сахарного тростника, и тогда-то уж точно сразу приду в порядок. Я, ты знаешь, практичный и экономный. Не допущу, чтобы зря перевелся драгоценный продукт, а значит извлеку из него пользу, чего бы это ни стоило и мне, и ему.