Двудольный Нож. Он существует и он перед ним.
Дауд сделал еще один шаг, рука потянулась к оружию, двигаясь как будто сама по себе.
Интересно, верно?
Дауд остановился, покачнувшись на каблуках. Затем бросил взгляд через плечо. За ним в сводчатую дверь вошел Максимилиан Норкросс, одетый в длинный халат из зеленого шелка, с кипой бумаг в папке под мышкой.
Норкросс присоединился к Дауду у пьедестала и взглянул на Нож.
Кажется, он тебе знаком, верно? Словно некогда он принадлежал тебе реликт из другой жизни.
Лезвия блеснули.
У Ножа была сила. Цель. Дауд ее чувствовал.
Норкросс нагнулся, и его нос завис в дюйме от Ножа.
Состояние весьма примечательно, сказал он. Не удивлюсь, если это самый древний артефакт во всей мой коллекции, и все же кажется, что он выкован только сегодня. Занимательная загадка, он распрямился. Легенды гласят, что этим самым ножом четыре тысячи лет назад культ принес так называемую «идеальную жертву», подарив жизнь уличного беспризорника Бездне.
Лезвия блеснули.
У Ножа была сила. Цель. Дауд ее чувствовал.
Норкросс нагнулся, и его нос завис в дюйме от Ножа.
Состояние весьма примечательно, сказал он. Не удивлюсь, если это самый древний артефакт во всей мой коллекции, и все же кажется, что он выкован только сегодня. Занимательная загадка, он распрямился. Легенды гласят, что этим самым ножом четыре тысячи лет назад культ принес так называемую «идеальную жертву», подарив жизнь уличного беспризорника Бездне.
Норкросс обернулся к Дауду.
Молодого человека, продолжил он, который переродился Чужим.
Дауд встретил взгляд коллекционера и выдержал его. Нож был в пределах досягаемости. У него не было времени на игры, только не сейчас.
Он выдохнул.
Чужой легенда. Сказка для темных ночей и непослушных детей.
Норкросс поднял палец.
И это говорит тот, кто весьма отчаянно старается добыть Нож. Что ж ты так, я ожидал от тебя другого. Ты говоришь с владельцем величайшей коллекции еретических артефактов во всей Империи. Тебе не хуже меня известно, что Чужой не миф.
Я не знаю, о чем ты говоришь.
Норкросс прочистил горло и раскрыл папку. Он начал читать, поводя по строчкам пальцем.
Следуют новые сообщения о смуглом убийце, нанятом элитой, чтобы устранить конкурентов в Дануолле и других крупных городах по всем Островам. Тех, кто видел его и выжил, можно пересчитать по пальцам одной руки, но каждый сообщал о странной примете.
Что это? Дауд шагнул к Норкроссу, протянув руку к папке, но Норкросс отодвинулся и двинулся вдоль шкафов, не сбиваясь с чтения.
Особенно мне нравится этот отрывок слушай. «Он появляется и растворяется, как дым. Он взмахнул рукой с ближайшей крыши и знатная дама сорвалась с балкона, встретив свою гибель на булыжной мостовой».
Мне неинтересно слушать байки про болотных духов.
Норкросс все еще не отрывался от папки. Когда заговорил Дауд, он снова поднял палец.
«В последнее время, когда в Дануолле возникла угроза чумы, Дауда видели во главе банды, члены которой одеты как фабричные китобои в темную кожу и противогазы. Они кажутся безмерно преданными столь недостойному лидеру, что приводит меня к вопросу: не пользуется ли он магией, чтобы зачаровать их разум и поработить», Норкросс захлопнул папку и прижал к груди. На этим кончается доклад тайного оперативника из Аббатства Обывателей, Максимилиан склонил голову. И говорил он о тебе, верно же? Дауд, Клинок Дануолла, предводитель «Китобоев». Некогда самый разыскиваемый человек во всей Империи. У меня целая галерея посвящена плакатам с твоим лицом почти из каждого города на Островах. Конечно, это было очень давно, и должен признать, я не сразу тебя признал. Мне нравится твоя борода. Очень тебе идет.
Дауд покачал головой и развел руками.
Мне нужен только Нож. Я говорил правду, когда назвался покупателем, назови цену.
А что будет потом?
Ничего.
Ничего? Ты серьезно пытаешься мне сказать, что заберешь Нож, уйдешь и ничего не будет?
Дауд пожал плечами.
Ты станешь богаче. Я исчезну. Меня больше не увидят и не услышат.
А если Нож не продается?
Мне не нужны проблемы. Либо мы договоримся, либо нет. Так или иначе, уйду я с Ножом, Дауд показал на папку. Если ты так много обо мне знаешь, то знаешь, на что я способен.
Норкросс склонился перед Даудом.
В этом я не сомневаюсь, затем он снова достал из складок зеленого халата монокль. Прижал к глазу и показал на сжатый кулак Дауда. Скажи мне, метка Чужого она болит?
Дауд бросил взгляд на руку, пошевелил скрытыми кожей пальцами.
Ты видишь метку?
О да, сказал Норкросс. Он поднял монокль к свету и повертел костяную ручку в пальцах. Очередной таинственный и волшебный артефакт. Линза из толченого кристалла из Пандуссии. Он обладает некоторыми весьма примечательными свойствами, он показал на витрины и их содержимое. Полезно, когда надо определить подлинность костяного талисмана или руны. И, похоже, чтобы увидеть метку Чужого, как бы ты ее ни прятал.
Дауд нахмурился. Его глаза перебежали с коллекционера на Двудольный Нож и обратно.
Ах да, сказал Норкросс. Нож. Гордость моей коллекции. Он тебе очень нужен, да? он перестал мерить шагами пол и постучал по подбородку пальцем. Но зачем же, интересно? Наверняка это как-то связано с Чужим, Норкросс возобновил движение, осматривая пол под ногами, размышляя вслух и не обращая внимания на Дауда. А он любопытный феномен, скажем так? Последние четыре тысячи лет каждый ребенок в мире боялся рассказов матери об этом странном существе. Вера в него приходит и уходит, растет и убывает с веками, но никогда не исчезает целиком. Собираются культы, возводятся святилища, вспыхивают суеверия. Аббатство Обывателей зовет его своим заклятым врагом, смотрителям поручают загонять веру в него во тьму.