Я улыбнулся и приложил ладонь к виску. Отдание чести в дружине князя Северского при приветствии теперь обязательна. Караван из пяти баркасов притулился к берегу. Якоря полетели в воду, а сходни на песок. Тут же озадачил Потапа заботой о лошадях и подготовкой коноводов. Услышав назначенный на обучение срок, он поморщился, но оспаривать не стал. Понимает, как дорого время. Я сошел с мостков и направился на площадь. Тело вождя уже убрали, а у столба в окружении жителей деревни стоял и о чем-то говорил Чимхор. Говорил эмоционально, размахивая руками. Несколько раз показал на свое плечо и бедро. Я усилил слух. В гуле удивленных голосов прозвучало: «Ньяманду́, Ньяндеха́ра». Все понятно. Чимхор рассказывает, как я его вылечил.
Я вышел на площадь. Голоса стихли. Индейцы расступились, давая мне проход к столбу, вкопанному в центре, отошли на несколько шагов и опустились на колени, склонив головы.
Посланец Великого Ньяманду́, раздался голос одного из подходивших ко мне стариков. Прости нашу дерзость. До сегодняшнего дня Тупа́ никогда не принимали видимую форму. Мы счастливы лицезреть тебя. Ньяндеха́ра, наш господин, явил нам свою великую милость. Приказывай, мы все исполним.
Хорошо, я приму ваше служение. Великий Ньяманду́ услышал о ваших бедах и прислал меня помочь вам. Но одна беда не ходит, как видно. Мои воины успели расправиться с вашими врагами и освободить вас от рабства. Один враг остался жив. Приведите его!
Мои воины выволокли пленного и бросили на землю передо мной.
Развяжите его!
Взмах ножа, и руки бандейранта свободны. Стоя на коленях, он смотрел на меня из-под густых бровей и растирал затекшие от веревок запястья.
Ты кто, смертный? спросил я громким голосом.
А ты кто? вопросом на вопрос ответил метис.
Я тот, кто решает, умереть тебе быстро и без боли или медленно и страшно.
А как насчет жизни?
Ты живешь, пока говоришь. И торг тут не уместен.
Да плевал я на тебя, пособник дьявола! Меня Бог защитит и святая молитва! Не буду я ничего говорить!
Хорошо! Тогда будешь квакать. Ты ведь не человек, а лягушка! Прыгай и квакай!
Метис встал на четвереньки, изобразив сидящую лягушку. Громко квакнул и прыгнул. Еще квакнул несколько раз и запрыгал вокруг столба. Индейцы смотрели на это представление со смесью ужаса и веселья. А метис скакал и квакал. Даже подпрыгнул, высунув язык, пытаясь поймать какое-то насекомое. Первыми засмеялись дети, их несмело поддержали взрослые. Постепенно страх уходил. Люди начали понимать, что их божество, их господин Ньяндеха́ра в моем лице прислал защитника, и бояться меня не надо.
Метис-лягушка проскакал уже несколько кругов. Пот катился по его лицу и голому торсу. Но ментальное внушение делало свое дело: приказ будет выполняться до полного истощения сил. Но я хочу показать еще кое-что.
Теперь ты, смертный обезьяна!
Метис перестал скакать и начал изображать обезьяну: ее ужимки, гримасы, почесывания, поиск блох Индейцы покатывались со смеху. Кто-то бросил какой-то плод. Метис-обезьяна схватил его и стал грызть. Дав зрителям насмотреться на то, во что превратился их еще недавно грозный враг, я решил закончить представление. Жестоким, но необходимым способом.
Слушай меня, обезьяна! Ты снова человек и я приказываю тебе: возьми нож и вонзи себе в сердце. Выполняй!
По моем знаку к ногам метиса упал большой нож. Тот медленно взял его, повернул лезвием к себе и направил острие в грудь. Было видно, как его сознание борется с моим внушением. Пот лился потоком по его лицу, искаженному ужасом. Но мое внушение пересиливало, и лезвие стало медленно погружаться в плоть. Все замерли. Казалось, что даже река и ветер затихли. И тут раздался чудовищно тоскливый вой. Достигнув неимоверной высоты, он оборвался. Тело бандейранта рухнуло на землю, подняв облако пыли.
Я поднял взгляд от мертвеца. Все индейцы, и мои тоже, лежали ниц. На ногах остались только русские, но и те смотрели на меня круглыми глазами и крестились, шепча молитвы.
Я могу быть добрым, но так же я могу быть и жестоким, мои слова разнеслись в гробовой тишине как раскаты грома. Добрым к друзьям и союзникам и жестоким к врагам. И я всегда выполняю свои обещания. Я обещал этому врагу легкую смерть, если он ответит на мои вопросы. Он не захотел и умер в мучениях. Как я и обещал.
Помолчал, дав людям проникнуться мной сказанным, и уже другим тоном продолжил:
Участникам похода объявляю двухдневный отдых.
Повернувшись к жителям деревни ласково произнес:
Я рассчитываю на гостеприимство хозяев деревни. Только им сначала надо похоронить старого вождя и выбрать нового. Пусть старейшины возьмут желтый обруч, символ власти. Я вам его возвращаю.
Повернувшись к своим, скомандовал:
Командирам разбить лагерь. Через час собраться на моем баркасе. Я все сказал!
Люди, негромко переговариваясь, стали расходиться. А я, на ходу разоблачаясь и отдавая предметы вооружения Маркелу, пошел к реке. Ужасно хотелось искупаться! Сняв с себя все, оставив только крест, с мостков нырнул в прохладную воду. Достал дно, зацепился руками за камень и замер, блаженствуя. Пока я устраивал демонстрацию своих возможностей, выглянуло солнышко. И теперь, находясь под водой, я любовался его бликами, совсем забыв о времени. Неожиданно рядом со мной в воду бухнулось чье-то тело. Ба! Маркел! А чего это он в полном снаряжении в воде оказался?