Конец
***Придя в кабинет, я распахиваю окно настежь и, стоя около него, выкуриваю сигарету. Жалюзи покрыты толстым слоем пыли. Я эти штуки всегда ненавидел. На мгновение задумываюсь над тем, не позвонить ли мне Алекс, но быстро понимаю, что мне нечего ей сказать. Молчание легко превращается в некую форму лжи. Для нас обоих. На перекрестке улицы стоят отец с сыном. Такое впечатление, что они направляются в Крайстчерч-Мидоу[79] в руках у мальчика пакет с нарезанным хлебом для кормления уток. Если повезет, они смогут увидеть даже лебедя. Я думаю о Джейке, который тоже любил лебедей, позволяя себе слегка отступить от той границы, которую мое сердце определяет как безопасную. А еще я думаю о Дейзи и ее отце, который превратился в монстра. И о Лео. Об этом одиноком мальчике. Который, как призрак, идет по своей собственной жизни. И который куда-то пропал. Ибо где во всем, что произошло сегодня, виден Лео?
***Через полчаса ко мне заходит Куинн:
Только что позвонила Эверетт. Сейчас Шэрон утверждает, что тогда не помнила себя. Якобы она приняла две таблетки снотворного и полностью потеряла ориентацию. И на видео действительно кажется, что она не в себе. Первый раз, увидев это, я подумал, что она напилась в стельку. Когда Эверетт попробовала надавить, тетка здорово ощетинилась, но в конце концов согласилась на беседу с ее врачом, чтобы тот подтвердил нам подлинность рецепта. Она также утверждает, что, прежде чем спустилась по лестнице, звала Лео, но ей никто не ответил, а когда она увидела распахнутую заднюю дверь, то решила, что мальчик уже выбрался. То, что Лео все еще в своей комнате, понял сосед, который и поднялся, чтобы его вывести. Боже, если б его не оказалось рядом, у нас было бы уже два детских трупа, а не один!
Знаю.
Так мы что, верим ей?
Я поворачиваюсь к окну и закрываю его, а потом поворачиваюсь к Куинну лицом:
Как вы думаете, она могла сама поджечь дом?
Вы это серьезно? Исполняющий обязанности широко открывает глаза.
А вы сами подумайте. Единственный человек, кому выгоден пожар, это миссис Мэйсон. Она уже сообщила нам довольно отталкивающие сведения о Барри, а все то в доме, что может выдать лично ее, уносится вместе с дымом пожарища, говоря высоким слогом. Включая машину, которую, как мне удалось выяснить, до этого никогда не ставили в гараж. А это значит, что без добровольного признания или каких-то следов на теле
Если мы его найдем.
нам будет чрезвычайно сложно в чем-то ее обвинять.
При условии, что виновна именно она.
Конечно, при условии, что это сделала Шэрон. Но если она способна убить Дейзи, то наверняка способна и оставить Лео в горящем доме. Только подумайте, она могла бы выйти из всего этого бардака совершенно безнаказанно и начать новую жизнь где-то на новом месте. Исключительно в компании со страховыми выплатами.
Боже! вырывается у Гарета.
В дверь стучат. Это одна из констеблей, которая все это время работала в поле. Выглядит она измученной.
Слушаю вас, обращаюсь я к ней.
Парень, который сейчас дежурит в доме, попросил меня по дороге забросить это вам, отвечает констебль. Это из почты Мэйсонов. Там в основном счета и всякая ерунда. Но одно из писем стоит того, чтобы на него посмотрели. Да, и сразу скажу, что открыла его не я такое впечатление, что клапан просто отклеился на почте. Когда я взяла его в руки, содержимое вывалилось из конверта тогда я все и увидела.
Площадь плотного конверта около шести квадратных дюймов. Он адресован Шэрон и опущен в ящик в Каршалтоне. Обратный адрес говорит о том, что отправили его из дома для престарелых «Хэйвен Вью»[80]. В конверте лежит диск. И как только я его вижу, мне сразу становится ясно, почему констебль принесла его.
Я поднимаю глаза на женщину:
Отличная работа. Простите, не знаю вашего имени
Сомер, сэр. Эрика Сомер.
Отличная работа, Сомер.
Я встаю и разминаю ноющую спину:
Съезжу-ка я на пару часов домой. Позвоните мне, если родители Джейми выйдут на связь.
И еще, сэр, говорит Эрика. Дежурный попросил меня передать вам. Это миссис Нортхэм.
Я тяжело опускаюсь в кресло:
Наконец-то Ладно, пригласите ее.
Видно, что Сомер сконфужена.
Дело в том, что это она вас приглашает. К себе домой. Прошу прощения. Если б она попала на меня, я бы объяснила ей
Я взмахиваю рукой.
Пустяки. У меня утомленный голос. Это не так далеко от того места, куда я еду.
***1 мая 2016 года, 14:39
79 дней до исчезновения
Барж-клоуз, 5
Дейзи сидит на качелях в самой дальней части сада и бесцельно крутится на них то в одну, то в другую сторону. Позади нее находится выломанная часть забора, о которой родители ничего не знают. Несколько минут назад она вылезала через нее, придерживая зеленоватую панель обеими руками, чтобы на платье не осталось следов. Если б кто-то ее увидел, она сказала бы, что хотела посмотреть уточек на канале. Но настоящая причина была не в этом. Правда, в любом случае ее никто не увидел. Ни мама на кухне, ни люди на бечевнике. Никто не заметил. Они никогда ничего не замечают.
Девочка выбрасывает ноги вперед и начинает двигаться вперед-назад, поднимаясь все выше и выше в воздух. С каждым взмахом металлическая стойка качелей слегка вылезает из земли в том месте, где папа недостаточно прочно ее закрепил. Мама все время из-за этого стонет, все причитает, как это строитель не смог прочно укрепить детские качели. Дейзи поднимает лицо к солнцу. Если закрыть глаза, то можно поверить, что ты почти летишь, скользишь между прекрасными снежными горами или между сказочными замками, в которых живут принцы и принцессы. Наверное, здорово пролетать сквозь облака, как птица или самолет. Однажды Дейзи уже летала на самолете, но это было давным-давно, и она этого почти не помнит. А хотелось бы помнить. Хотелось бы сейчас взглянуть вниз, на дороги, дома и канал и на саму себя, такую маленькую и такую далекую