Валя, волкодавом ты был, им и остался. Такие тоже нам нужны но умные больше.
Поймите меня правильно после того сна, что я видела, как в южном городе, во дворце на площади, люди заживо горели, а прыгавших из окон забивали насмерть я бы каждой из тварей женского пола, кто бензин в бутылки разливал, привязала бы к животу по банке с голодными крысами и поставила бы сверху по утюгу. Вот только нам сейчас не месть нужна была, а информация а это совсем другое дело, и иных методов требует.
Ты, Валя, в Китае был а китайской мудрости не усвоил, что кто себя знает и противника знает, тот побеждает всегда, а кто лишь себя знает то в половине случаев. Только не помню, кто это сказал спрошу при случае у Аркаши Стругацкого, кто у нас по Китаю спец. Хорошо тебя научили убивать, стрелять, взрывать но вот с людьми управляться, тут наука психология требуется, а не как в армии: отдал приказ, который должен быть исполнен, а если не исполнен, наказать! Психология даже общаясь с такими тварями, как эта бандеровская мразь.
На Верховце самых первых задушили Левчук Палажку и Личко Максима. Палажку попросили дать холодного молока из погреба, она пошла давать молока, а ребята сорвали с нее платок и давай ее душить, а она еще начала кричать, что платок порвешь. Задушили и на телегу. Тогда поехали за Максимом. Того скоро взяли, так как тот был старенький. Отвезли в Воротневский лес всех. Там люди, обреченные на смерть, выкопали две ямы четыре на четыре, и вглубь четыре. Других на Верховце прибрали: Ковальчука Тилимона жена долго не признавалась, где он, и открывать не хотела, но ей пригрозили, и должна была открыть, сказали ей: скажи, где он, и мы тебя не тронем. Она призналась, что в овине в соломе. Его вытянули, били, били, пока не убили (он работал в финотделе). А двое детей Степан и Оля, крепко были хорошие дети четырнадцати и двенадцати лет. Оля меньшая, то пораздирали на две части, а мать Юньку уже не надо было душить, у нее разрыв сердца получился.
В Воротневе нашелся один герой. Когда пошли за ним, то он открыл стрельбу, но все закончилось тем, что пожгли дом, и ему конец, а люди прямо словно так и надо, никто не оборонялся.
В Новоселках была комсомолка Мотря, забрали ее на Верховку к старому Жабскому в погреб и давай доставать живой сердце. И старик Саливон в одной руке держал часы, а во второй сердце, сколько еще будет биться на руке сердце, и когда пришли русские, то сыны хотели поставить памятник, так как отец боролся за Украину.
Один наш хлопец ходил к девушке-полячке. Дали ему приказ убрать ее, и он говорит: думаю, куда же ее девать, аж идем возле колодца. Я, говорит, поднял ее и в колодец. Рано, говорит, мать прибегает, плача, спрашивает, не видел ли я, говорю, что нет, говорю, идем искать. Идем рядом с тем колодцем я и мать ее туда.
Выдушили семью Северинов, а дочь была в другом селе замужем. Приехала в Романов, а родителей нет, она в плач, переплакала, да и давай одежду откапывать, а наши из леса пришли, одежду выбрали, а дочь в тот же сундук закрыли живьем и забросали землей яму. И осталось двое маленьких детей, а были бы детки с матерью, то и они были бы в том сундуке.
Ходил у нас парень Виничук у девушке. Дали ей приказ, чтобы она его привела в лес Зоротневский, она его завела нагнули две березы, привязали за ноги и пустили, и сделали из человека две части. Был также в нашем селе Кублюк. Его направили в Котв, Киверцовский район, на работу. Поработал неделю, и что же отрубили голову Кублюку и на кол насадили, а Кублюкову дочь взял соседний парень. Бандеры приказали убить Кублюкову дочь Соню, и Василий сказал: едем по дрова в лес, и там убил.
Это из показаний той самой малолетки, что она повидать успела, в чем сама участвовала. Вот так эти твари воевали «за свободу Украины» героям слава![25] И в отличие от советских партизан, насмерть сражавшихся с немецкими оккупантами и их пособниками-полицаями, «герои» УПА предпочитали воевать с безоружными: свыше девяносто процентов погибших от их рук это вовсе не военнослужащие Советской Армии и войск НКВД, а мирное население. Которых убивали за то, что ты еврей, поляк, комсомолец, советский работник, или просто показался нелояльным. При том что в украинской деревне многие связаны родством так что нередко случалось, что убийцы и жертвы были родней и это прямо поощрялось бандеровцами: «Покажи, как ты любишь Украину, убей предателей, или убьем тебя». Про «отважных юношей» и «отважных девушек» уже было сказано добавлю лишь, что в воспитание последних входило групповое изнасилование «чтоб были готовы к любым методам допроса в НКВД». И среди этих тварюшек, воспитанных с напрочь изуродованной психикой, могли встречаться и фанатичные экземпляры. Считается, что при настоящей пытке заговорит любой верно, но лишь при условии, что болевой порог окажется ниже смертельного.
А дальше мужчинам это понять сложно, они ведь не рожают? А мне приходилось трижды и хотя говорят, что у меня все проходило относительно легко, я на себе испытала, как это. И (на правах лучшей подруги) наслушалась рассказов Лючии, как мучилась она, такая маленькая и дважды родив двойню: «Я боялась, что умру, и молилась Деве Марии». Есть такая практика снижения боли сосредоточить взгляд на чем-то и мысленно уйти туда, в точку на потолке, оконный переплет. Или произносить какую-то фразу, как заклинание, также предельно собрав внимание на этом.