В суд? Так мне довольно того, что негодяй Фаньер из Рима сбежать не сумел. Как сказал мне муж, «этому кретину никак нельзя было в свой пасквиль лично товарища Сталина приплетать». Забегая вперед скажу, что в Москве после я узнала, что сам русский Вождь, узнав, лишь посмеялся и велел наказать дурака, чтоб другим неповадно было. Нет, посольство США, где укрывался месье Фаньер, никто штурмом брать не стал достаточно было обратиться в суд, обвинив эту подлую тварь в клевете.
В суд? Так мне довольно того, что негодяй Фаньер из Рима сбежать не сумел. Как сказал мне муж, «этому кретину никак нельзя было в свой пасквиль лично товарища Сталина приплетать». Забегая вперед скажу, что в Москве после я узнала, что сам русский Вождь, узнав, лишь посмеялся и велел наказать дурака, чтоб другим неповадно было. Нет, посольство США, где укрывался месье Фаньер, никто штурмом брать не стал достаточно было обратиться в суд, обвинив эту подлую тварь в клевете.
Что и послужило причиной нашей задержки в Риме еще на несколько дней. Зато Фаньер это на всю оставшуюся жизнь запомнит!
Мерзейшая страна, где нет и намека на законность! Где иностранного журналиста могут подвергнуть побоям и членовредительству за пару сказанных слов. И будто им этого мало, еще и обвинить в суде!
Попав на безопасную территорию посольства США, я полагал, что инцидент исчерпан. И, как только мое здоровье позволит, я незамедлительно вылечу в Штаты, где теперь мой истинный дом. И вдруг я с негодованием узнаю, что против меня возбудили судебное дело! Причем согласно их так называемому закону, я не могу покинуть Италию, пока это дело в их суде не будет закрыто! Или мне придется провести в посольстве всю жизнь.
Выражаю особую благодарность послу, мистеру Кеннеди. Который распорядился не только выделить автомобиль для моего проезда в суд и обратно, но и дать пару дюжих парней из персонала посольства в качестве телохранителей предосторожность не лишняя, так как я наблюдал и у дверей посольства, и у входа в суд каких-то подозрительных личностей с явно агрессивными намерениями по отношению ко мне. К чести итальянской полиции, внутри вертепа, именуемого Дворцом правосудия, был относительный порядок если не принимать в расчет словесных оскорблений. Но это было ничто перед тем, что я претерпел в зале, с соблюдением внешних приличий.
Я ощущал себя евреем в гитлеровской рейхе! Которому уже заранее вынесли приговор. Я видел полные ненависти взгляды даже от тех, кто по долгу должен меня защищать! А когда в зал вошла эта распутная девка, Лючия, вместе со своим мужем-героем (в мундире русского полковника, со всеми регалиями), то ее встретили овацией! В зале было полно русских военных, они вели себя тут как победители Италия, неужели ты забыла свою гордость, раз так пресмыкаешься перед варварами! Затем обвинитель зачитал мою статью (под возмущенные возгласы в зале).
Клянусь именем Господа нашего, сказала эта змея в женском обличие, выглядевшая сейчас как само воплощение невинности, даже ее платье походило на монашеское облачение, что у меня не было ни единого мужчины, кроме моего горячо любимого мужа. И если кто-то может заявить обратное, то пусть встанет и скажет это здесь!
Какой дурак будет самоубийцей? Конечно же, все вызванные судом свидетели (из экипажа миноносца, персонала авиабазы и прочих мест, которые я вписал) клялись в исключительно высоконравственном поведении синьоры Лючии во время ее пребывания там. Но я знал, что они лгали ведь не может быть такого, чтобы красивая женщина, и в чисто мужском обществе, не вызывала похоти и не поддавалась ей! Что-то где-то и с кем-то обязательно должно быть или эта Лючия подлинно святая, во что я не верю, все святые вымерли сотни лет назад (по крайней мере, я их вживую не встречал). Но я ждал, что будут слухи, сплетни, а в зале полно репортеров, за что-то зацепятся, и будет славный скандал со смакованием подробностей и разоблачением этой мнимой «святой». Но все свидетели были единогласны запуганы толпой и властями. Несчастная Италия, всего за девять лет под советским сапогом ты стала подлинно тоталитарной страной, где инакомыслие карается смертью! Если так поступили со мной, иностранным журналистом то какие кары обрушиваются на голову простого обывателя, посмей он сделать или сказать что-то недозволенное?
От меня потребовали назвать источник моих сведений. Мои утверждения о журналистской тайне не были приняты во внимание. Примитивная логика раз не можешь назвать информаторов, значит, виновен! И у меня помутилось в глазах, когда я услышал приговор:
Три года тюрьмы. С учетом, что обвиняемый является иностранным гражданином, суд считает возможным заменить наказание штрафом. При неуплате которого в трехдневный срок приговор о тюремном заключении вступает в силу.
Сколько это будет, если перевести в доллары по курсу о боже, больше ста тысяч! Мне не заработать столько и за три года! Но оказаться в камере с итальянскими бандитами, ворами, насильниками и убийцами для меня это смертный приговор. Если в этой стране так ведут себя служители закона то можно представить, что сделают со мной уголовники! Но где я возьму такие деньги?