Угу, добавил второй, тот, кому досталось от фризовцев.
Времена всегда гнилые, лучше не становится, но чтобы сталкер сталкеру имя не говорил Я покачал головой.
Не серчай. Ты прав, и мы правы. Хочешь, пойдем с нами до Бара «Один Зиверт»? пошел усатый на мировую, хотя имен так и не назвал. Запугали их, видимо, крепко запугали.
Сам дойду, огрызнулся я.
Мы двинулись дальше, и я, хоть и хорохорился, увязался за ними следом, шел не отставая. Усатый не выдержал, обернулся:
Ружье-то с плеча перевесь. Заметят с оружием в руках сразу же застрелят.
Угу, авторитетно добавил его напарник.
Законовцы. Они внутренний периметр держат, а фризовцы внешний. У них договор: друг друга пропускают. Этих, в кожанках, в Бар да на Арену, ну а законовцев на волю, за территорию свалки. А мы как разменная монета Кто захочет бьет, кто захочет шмонает
Ружье-то с плеча перевесь. Заметят с оружием в руках сразу же застрелят.
Угу, авторитетно добавил его напарник.
Законовцы. Они внутренний периметр держат, а фризовцы внешний. У них договор: друг друга пропускают. Этих, в кожанках, в Бар да на Арену, ну а законовцев на волю, за территорию свалки. А мы как разменная монета Кто захочет бьет, кто захочет шмонает
Нормальные они, пробормотал сталкер с разбитым носом. Они заставили бандитов нас не трогать.
Сам ты нормальный. Снега чистого возьми, а то этот уже красный, ответил усатый и добавил: Нос ты сам себе сломал? Упал на кулак с татуировками?
Сталкеры остановились, подождали. Полигон отходов остался за нашими спинами, зато впереди выросли огромные цистерны, в которых можно было хранить море бензина. Виднелись постройки, грамотно устроенный блокпост.
А ты чего в Баре забыл? поинтересовался усатый.
Да вот в гости иду. Новый год скоро, проведать кое-кого хочу, весточку с Большой земли передать, ответил я. Тот замолчал, понимая, что на его скрытность я ответил взаимностью.
Законовцы удивили не только блокпостом, но и добротной экипировкой: теплые бушлаты, шерстяные шапки, «берцы» на толстой подошве. Все бойцы были одеты в одинаковую форму, нашивки у всех на месте, да и для опознавания в случае суматохи боя красным скотчем на куртках были наклеены полосы. Оружие же я разглядел настолько стандартное, что мне на миг показалось, будто очутился я у себя в части.
Бывших военных не существует, даже на аномальной территории. Вбитая сапогами, пропитанная потом, военщина была прописана на лбу каждого законовца. Я, стараясь не выдать свою заинтересованность, внимательно их изучал.
Ставр как-то после очередного малопонятного приказа с Большой земли в сердцах грозился бросить все и свалить на генеральскую должность в «Закон». Потом майор успокоился и горько заявил, что никто нас не ждет в этой группировке, основной задачей которой было уничтожение Зоны, избавление планеты от этой трофической язвы.
Шапку снял, лицо показал! Законовец раздраженно оглядел меня. Ты что, псих? Кто ж в своем уме по Зоне с одним ружьем ходит?
Новичок, ответил я. И у меня пистолет есть. Макарова.
Пистолет! Макарова! громко передразнил он. Остальные законовцы, которые в это время осматривали сталкеров, дружно засмеялись. Даже смех у них, казалось, был одинаковый.
Близость точки фризовцев и блокпоста законовцев меня не сильно удивляла. Однако для этого нужны были договоренности. А если военные стали якшаться с бандитами, то дело швах.
Пистолет даже не попросили показать. Толкнули, указали, куда идти. Вот и добрался я до Завода. Дорога эта заняла почти год с того момента это началось, как услышал я про него от сталкера Трофимыча. Чего только не приключилось со мной за это время: меня пускали вперед по Топи, используя как «отмычку»; меня били и заставляли бить других людей; пытались посадить в тюрьму; на меня нападали мутанты, в меня стреляли; аномалии заманивали меня в свои цепкие объятья; я сидел под Всплеском в схроне колхоза, защищал с бандитами Ферму, тонул в Топях, ползал в яме, набитой трупами, на Полигоне отходов, штурмовал Фабрику, переехал служить в НИИ Метпром.
Когда все начиналось, я испытывал патологический страх перед Зоной. Потом перерос этот страх, стал стремиться на запрещенную территорию, получил свою дозу сталкерской «романтики». Я стал преклоняться перед силой Зоны.
Сталкеры по дороге переругивались. Усатый доказывал, что пройти, заплатив только разбитым носом, это по нынешним временам удача. Мы прошли унылые серые здания различной величины, новый блокпост. Увидели мертвеца, висящего на самом высоком дереве в округе Завода.
За что его? поинтересовался я, прерывая спор спутников.
Стрелять начал, вот и повесили, сказал усатый.
Будь он не сталкером, а фризовцем, фиг бы его кто повесил.
Это была самая длинная фраза, произнесенная за всю дорогу пострадавшим сталкером. И усатому явно не понравилось, что напарник вдруг перехватил лидерство в разговоре.
Мало тебе по носу дали? Еще хочешь? рявкнул он, потом обернулся ко мне и указал на заборчик, которого почти не видно было в темноте. Часто собаки оттуда налетали.
А сейчас? спросил я, пытаясь согреть руки в карманах. Заодно и пистолет подержал за ребристый бок.