Налили по второй, вспомнили учебу хитрый местный институт, бывший прежде секретным до невозможности, а сейчас вписавшийся в Эру Гласности целиком даже собственный сайт имеется. Работы не касались вовсе привычка трепаться в людных местах отмерла у обоих еще с лейтенантскими звездочками.
Налили по второй, вспомнили учебу хитрый местный институт, бывший прежде секретным до невозможности, а сейчас вписавшийся в Эру Гласности целиком даже собственный сайт имеется. Работы не касались вовсе привычка трепаться в людных местах отмерла у обоих еще с лейтенантскими звездочками.
- Она на Богдашке жила на Богдана Хмельницкого, - сказал Женя уже в машине. Очень приличный район, соседи друг друга знают. Твоя Суворина поселилась там пару лет назад и характеризовалась никак.
- Самая распространенная оценка.
- Именно. Жила одна, мужиков не водила, но и с соседями не было особой дружбы. После взрыва ее видели убегающей с целой кучей мужчин, один из которых был совсем плохой. Дырявый совсем. Примет, как обычно, никто не помнит.
- Хату обыскивали?
- Осматривали. Как место происшествия. Полы никто не вскрывал, если ты об этом.
- Там сейчас опечатано?
- Да фиг знает. С какой целью интересуешься?
- Все с той же. Хочу понять, зачем искали бедную девушку злые дядьки с ритуальными ножами. Откуда у дядек система пеленгации? При чем тут граната, в конце концов?
- Ладно, ладно, убедил! замахал Женя руками. Гладко поешь, черт красноречивый! Едем в адрес!
- А следак ругаться не будет?
- Я ему поругаюсь! хмыкнул Сечнев, выруливая на широкий Красный проспект. Щас отзвонимся, уведомим, возьмем участкового
Гайтанов возражать не стал. Подумалось еще раз о превратностях судьбы, мотающей людей по кругу. Некоторых людей. Из поселков и городков в краевые центры, а то и вовсе в столицы. Из столиц и прочих асфальтовых джунглей обратно «к истокам». Давно ли сам чемоданы паковал, матеря суету, а теперь чего? Наигрался что-ли в «дауншифтинг»?
***
Год 1995-й, Сибирь, весна. Город Волчеозерск с населением «под миллион». Первый курс юрфака подходит к концу, собственное будущее представляется смутно. Гонорары, «шестисотый мерс», костюм «от Кардена» что там еще может дать престижная профессия юриста? Чего в этом будущем точно не прорисовано, так это конторы с именем из трех букв на тот момент еще ФСК [2] . Ждут Костю, вместо офиса и адвокатской практики, сплошные погоны (сперва солдатские, а там и звездочки пойдут), вместо Швейцарских Альп маячят злые горы Кавказа, да и далекая столица обещает совсем не райские кущи. Позади остался затерянный в степях городок Целинск, куда в разгар сибирской зимы не всегда и проедешь. Из всех проблем (помимо сессии и безденежья) перманентные бои на личном фронте, с периодической взаимной капитуляцией. Эх, молодость-молодость
Год 2000-й, всё тот-же град Волчеозерск, столица Волчеозерского края. Вчерашний солдат и сегодняшний лейтенант Костя Гайтанов постигает вопросы религии. Ободранный кабинет краевого УФСБ нагоняет мысли о собесах и прочих присутственных местах: краска пола стерта до самой ДСП, стены белены при Царе Горохе и подернуты по углам черной паутиной. Последний ремонт делался лет двадцать назад в блаженную для Конторы эпоху товарища Андропова. При Черненко и Горбачеве здание еще держалось, но последние лет десять добили его решительно, как сама Контора добивала когда-то врагов Революции. Один фасад остался: стены под серой «шубой», да голубые ёлки по кремлевской моде 70-х. Коллеги сплошь в отпусках, за окном пышет солнцем благодушное сибирское лето, а работа сводится пока к изучению документов. Сотни листов текста, десятки имен, названия организаций. Слишком много информации для мозгов, отвыкших от умственного труда! Отвлечься бы, пощелкать виртуальных монстров в компе, к подружке сорваться пораньше чего еще может хотеться в двадцать три года симпатичному и здоровому парню?!
Год 2009-й, тот же кабинет. Евроремонт, новейшая оргтехника. Майор Гайтанов озабочен переводом к новому месту службы. Из Волчеозерского края в соседнюю Республику Златогорье. Дела сдаёт, опустошая огромный сейф. Чего и жалко майору, так это собственных иллюзий, рассыпавшихся напрочь в циничные «нулевые» годы. Нефть дорожает, прут в страну шальные деньги и деваются, блин, куда-то! Исчезают в радужном московском пузыре, переполненном «веселящим газом». Бандиты на «бумерах» сдали пост чиновникам, на место «крыш» пришли «откаты», а харизматичную крутизну 90-х вытеснил гламур-унисекс. Всегда обдолбанный, счастливый и не желающий «грузиться негативом». Такая вот страна Откатия, где никто ни с кем уже не воюет, потому, что всё поделено, «попилено» и «занесено» кому положено. Майор Гайтанов в этой глянцевой державе ощущает себя лишним напрочь, а с некоторых пор и напрягаться неохота. Пускай всё прет своим ходом не мальчик уже! В тайгу, к земле поближе!..
***
Как сказал Сечнев, так и вышло. Примерно через час милицейский старлей провернул ключи в замках, и стальная дверь распахнулась.
- Милости просим!
Первым впечатлением стал запах: сложный букет из крови, гари и табака. Окно в большой комнате забито фанерой, на ковре бурые пятна, стены и мебель утыканы оспинами.