Ровно через двадцать пять минут Кэрол услышала, как щелкнул замок в двери, ведущей из кабинета доктора прямо в общий коридор. Прошло еще несколько минут, и доктор Стивенс вышел в приемную. Увидев Макгрейви, он, секунду поколебавшись, спросил:
Мы с вами знакомы, не так ли?
Да бесстрастно ответил детектив. Лейтенант Макгрейви. И, кивнув в сторону своего спутника, добавил:
Детектив Френк Анджели.
Джад и Анджели обменялись рукопожатием.
Входите, сказал доктор.
Мужчины прошли в кабинет, и дверь захлопнулась. Кэрол изумленно смотрела им вслед, стараясь понять, что к чему. Большому детективу явно не понравился доктор Стивенс. Но, возможно, он вообще недолюбливает врачей. Впрочем, в одном Кэрол не сомневалась: вечером платье придется отдать в чистку.
Кабинет Джад обставил в стиле французского загородного дома. Никаких письменных столов. Легкие кресла и небольшие низкие столики с антикварными лампами на них. На полу мягкий ковер с красивым рисунком, у дальней стены удобная кушетка. На стенах ни одного диплома. Впрочем, как Макгрейви выяснил перед тем как прийти сюда, если бы доктор Стивенс захотел, на стене не осталось бы свободного места.
Я впервые попал к психиатру, заметил Анджели. Кабинет явно произвел на него впечатление. Я бы не отказался иметь такую квартиру.
В такой обстановке пациенту легче расслабиться, объяснил доктор. И, между прочим, я психоаналитик.
Извините, смутился Анджели. А в чем, собственно, разница?
Примерно пятьдесят долларов в час, ответил Макгрейви и, обращаясь к доктору, добавил:
Мой напарник не очень разбирается в подобных тонкостях.
Напарник. И тут Джад вспомнил. Напарника Макгрейви застрелили, а его самого ранили во время стычки с бандитами, грабившими винный магазин, четыре или пять лет назад. По обвинению в этом преступлении арестовали некоего Амоса Зиффрена. Адвокат обвиняемого настаивал на оправдании своего клиента, ссылаясь на невменяемость последнего во время ограбления. Джада защита пригласила в качестве эксперта для обследования Зиффрена. Обследование показало, что тот страдает прогрессивным парезом, приведшим к необратимым изменениям в психике. На основании этого заключения Зиффрен избежал смертного приговора и его отправили в психиатрическую лечебницу.
Теперь я вас вспомнил, сказал Джад. Дело Зиффрена. Вы получили три пули, а вашего напарника убили.
Я тоже вас помню. Вы помогли преступнику избежать электрического стула.
Что я могу для вас сделать?
Нам нужно выяснить некоторые вопросы, ответил Макгрейви и посмотрел на Анджели. Тот начал развязывать бечевку на свертке, который держал в руках.
Мы хотим, чтобы вы опознали одну вещь, голос Макгрейви вновь стал совершенно бесстрастным.
Анджели развернул бумагу. В руках у него оказалась ярко-желтая куртка.
Вы не видели ее раньше?
Она похожа на мою, удивленно ответил Джад.
Она ваша. Во всяком случае, на подкладке написано ваше имя.
Как она к вам попала?
А как, по вашему мнению, она могла к нам попасть? Джад пристально посмотрел на Макгрейви, затем взял со стола трубку и начал неторопливо набивать ее табаком из стоящего рядом кувшинчика.
Думаю, будет лучше, если вы объясните мне, что все это значит, спокойно ответил он.
Мы хотим разобраться с этой курткой. Если она ваша, то нам интересно узнать, почему она находится не у вас?
В этом нет ничего странного. Когда сегодня утром я вышел из дому, шел небольшой дождь. Мой плащ в чистке, поэтому пришлось надеть эту желтую куртку. Обычно я езжу в ней на рыбалку. Один из моих пациентов пришел без плаща. Как раз перед его уходом пошел сильный снег, поэтому я одолжил ему свою куртку. Джад замолчал, неожиданно встревоженный. Что с ним случилось?
Случилось с кем? переспросил Макгрейви.
С моим пациентом Джоном Хансеном.
Вы попали в самую точку, док, тихо сказал Анджели. Мистер Хансен не смог принести куртку сам, потому что он мертв.
Мертв? вздрогнул Джад.
Кто-то воткнул ему в спину нож, пояснил Макгрейви. Джад недоверчиво посмотрел на него. Детектив взял у Анджели куртку и развернул ее так, чтобы доктор мог видеть длинный разрез. На подкладке отчетливо выделялись бурые пятна. Джад почувствовал, как к горлу подкатывается тошнота.
Кто же хотел его убить?
Мы надеялись, что вы сможете сказать нам об этом, доктор Стивенс, сказал Анджели. Кто знал мистера Хансена лучше, чем его психоаналитик.
Джад беспомощно покачал головой.
Когда это случилось?
В одиннадцать утра, ответил Макгрейви. На Лексингтон-авеню, в квартале отсюда. Наверное, не один десяток людей видели, как он упал, но все они так торопились домой готовиться к празднованию Рождества Христова, что оставили его лежать, пока он не истек кровью.
Джад схватился рукой за край стола, костяшки пальцев побелели.
Когда Хансен пришел к вам сегодня?
В десять утра.
Сколько времени вы обычно проводите с пациентом, доктор?
Пятьдесят минут.
Он сразу же ушел?
Конечно. Меня уже ждал следующий.
Он вышел через приемную?
Нет. Мои пациенты входят через приемную, а выходят здесь, доктор показал на дверь, ведущую в общий коридор. Таким образом они не встречаются друг с другом.