Лорд Бейлиш даст вам денег сколько нужно, пообещал Тирион. Он надеялся, что уж в этом-то Мизинец ему не откажет. И я прикажу городской страже разыскивать для вас железо. Расплавьте все подковы в этом городе, если будет нужда.
Вперед вышел пожилой человек в богатом камчатном камзоле с серебряными застежками и плаще на лисьем меху. Став на колени, он изучил образцы звеньев и объявил:
Милорд, это грубая работа, не требующая мастерства. Она впору тем, кто гнет подковы и кует котлы, но я, с позволения вашей милости, мастер-оружейник. Это работа не для меня и не для моих братьев по цеху. Мы куем мечи звонкие, как песня, и доспехи под стать богам, а не это.
Тирион наклонил голову, вперив в него свои разномастные глаза.
Как зовут тебя, мастер-оружейник?
Саллореон, милорд. И если десница дозволит, я почту за честь сковать ему доспехи, подобающие его дому и высокому посту. Кое-кто из кузнецов усмехнулся, но Саллореон продолжал как ни в чем не бывало: Панцирь и чешую, как мне думается. Чешуя с позолотой яркой, как солнце, панцирь покроем червонной ланнистерской эмалью. Для шлема я предложил бы голову демона с длинными золотыми рогами. Когда вы выйдете в бой, враг в ужасе побежит.
«Голова демона, скорбно подумал Тирион. Хорошего же они обо мне мнения».
Мастер Саллореон, все свои грядущие битвы я намерен вести вот на этом стуле. Мне нужна цепь, а не демонские рога. Поэтому позволь сказать тебе вот что: либо ты будешь ковать цепь, либо носить ее. Выбор за тобой. Он встал и удалился, не оглядываясь.
Бронн ждал его у ворот с носилками и конным эскортом Черноухих.
Ты знаешь, куда ехать, сказал ему Тирион и позволил себя подсадить. Он делал все, что мог, чтобы накормить этот голодный город: поставил несколько сотен плотников на постройку рыбачьих лодок вместо катапульт, открыл Королевский лес для всех, у кого достанет смелости пересечь реку, послал золотых плащей промышлять съестное на юг и на запад но в городе его по-прежнему встречали обвиняющими взорами. Крытые носилки защищали его от них и давали время поразмыслить.
Медленно следуя по извилистой Дороге Тени у подножия холма Эйегона, Тирион думал об утренних событиях. Сестра, охваченная гневом, не разглядела истинного значения письма Станниса Баратеона. Его обвинения без доказательств ничего не стоят: главное то, что он именует себя королем. Как-то теперь поступит Ренли? Не могут же они оба сесть на Железный трон.
Тирион приоткрыл немного занавеску и выглянул наружу. Черноухие ехали по обе стороны от него в своих жутких ожерельях. Бронн впереди расчищал путь. Прохожие смотрели на них, и Тирион играл сам с собой, стараясь различить среди них осведомителей. «Те, у которых наиболее подозрительный вид, скорее всего невинны, решил он. Остерегаться же следует тех, кто выглядит невинным».
Место, куда он направлялся, находилось за холмом Рейенис, и на улицах было людно, поэтому на дорогу ушел добрый час. Тирион подремывал, но проснулся, когда носилки остановились, протер глаза и вышел, опершись на руку Бронна.
Дом был в два этажа, внизу каменный, вверху деревянный. В одном его углу торчала круглая башенка. Стекла во многих окнах были цветные. Над дверью покачивался красивый фонарь в виде шара из позолоченного металла и алого стекла.
Бордель, сказал Бронн. Зачем мы сюда явились?
Зачем, по-твоему, люди посещают такие места?
Тебе Шаи мало? засмеялся наемник.
Для походных утех она неплоха, но мы больше не на биваке. У маленьких мужчин большой аппетит, а здешние девки, как мне сказали, достойны самого короля.
Разве он уже дорос для таких дел?
Бордель, сказал Бронн. Зачем мы сюда явились?
Зачем, по-твоему, люди посещают такие места?
Тебе Шаи мало? засмеялся наемник.
Для походных утех она неплоха, но мы больше не на биваке. У маленьких мужчин большой аппетит, а здешние девки, как мне сказали, достойны самого короля.
Разве он уже дорос для таких дел?
Речь не о Джоффри. О Роберте. Это был его излюбленный дом. (Впрочем, и Джоффри, быть может, в самом деле уже дорос. Об этом стоит подумать.) Если ты и Черноухие захотите поразвлечься, валяйте, но у Катаи девушки дорогие. На этой улице есть дома подешевле. Оставь здесь одного человека, чтобы он знал, где найти других, когда я пожелаю вернуться.
Будет сделано, кивнул Бронн. Черноухие заухмылялись.
Внутри Тириона встретила высокая женщина в развевающихся шелках, с черной кожей и глазами цвета сандалового дерева.
Катая, с низким поклоном назвалась она. А ваша милость
Обойдемся без имен они опасны. Здесь пахло диковинными специями, а мозаика на полу изображала двух женщин, сплетенных в любовном объятии. У тебя тут красиво.
Это плод моих долгих трудов. Рада, что деснице у нас понравилось. Голос ее, похожий на текучий янтарь, играл переливами Летних островов.
Титулы могут быть не менее опасны, чем имена. Покажи мне своих девушек.
С великой радостью. Вы найдете, что они столь же нежны, как и прекрасны, и искушены во всех искусствах любви. Она сделала грациозный жест рукой, и Тирион последовал за ней со всем достоинством, которое позволяли его ноги вдвое короче, чем у нее.