Да. Я знаю, что это не по-человечески. Об этом не говорят, не пишут, никогда не упоминают и очень часто делают на войне. Не от подлости или внутренней мерзости, хотя на войне это сплошь и рядом. Особенно на этой войне. От военной необходимости или выполнения прямого приказа вышестоящего командования.
Где-то батарея дала залп по позициям противника, а снаряд прилетел в простой деревенский дом с веселой и дружной семьей за обеденным столом. Вывалил самолет свою тонну бомб на пехотную часть, а прилетело Вериным родным. В том же Ленинграде цивилизованные европейцы поставили на безопасном расстоянии тяжелые орудия и лупили полтора года по жилым кварталам, а наши отвечали им в ответ из корабельных орудий. Куда летела эта ответка? Только ли по артиллерийским позициям?
Тяжелые артиллерийские орудия стояли недалеко от населенных пунктов, а сверхтяжелые на железнодорожных платформах, на станциях и полустанках. Их расчеты жили прямо в жилых домах. Зачем жить в землянках, если рядом есть теплый деревенский дом, из которого можно выгнать его хозяев. И падали тяжелые снаряды корабельных орудий на простые деревенские дома. И рвали осколки этих снарядов не только расчеты немецких пушек, но и деревенских жителей, и их бегающих по деревне и огородам детей.
Есть такая воинская специальность корректировщик. Любая его ошибка в густонаселенных кварталах это десятки жизней, и название города здесь неважно. Минск, Киев, Одесса, Варшава, Берлин или тот же Кенигсберг. Разницы никакой. Про ФАУ и ФАУ-2 по Лондону я вообще ничего не говорю. Они летели на кого бог пошлет просто по городу. Те же союзники спокойно сносили с лица земли немецкие города без всякого зенитного прикрытия, не разбирая, куда они вываливают полутонные бомбы. Но американцы отличились больше всех. Нет. Я не про ядерную бомбардировку беззащитных городов, а про один-единственный воздушный налет на Токио, в ходе которого погибло более ста тысяч мирных жителей. Вот только как я это расскажу Давиду? Как объяснить ему, что в белых перчатках войну не выиграть? Времена рыцарских турниров давно прошли. Со зверями надо расплачиваться такими же монетами без раздумий и колебаний.
Благородных войн не было никогда. Ни в Средневековье, ни сейчас, ни в наше особо просвещенное время. Татаро-монголы, уничтожавшие целые государства. Благородные рыцари, вырезающие целые города. Испанцы, несущие цивилизацию в Южную Америку и при этом уничтожившие десятки народностей целого континента. Американские солдаты, расстреливающие индейцев из пулеметов, и английские регулярные войска, уничтожающие тысячи индийцев огнем пушек. Была Первая мировая война с газовыми атаками, первыми танками и самолетами. И то, что творилось во время Второй мировой. К сожалению, это не только художества немцев. Это поляки, уничтожавшие всех, кто не поляки. Это румыны, зверствующие в Крыму, Одессе и прочих городах юга Украины. Это финны, устроившие в Карелии около тридцати концлагерей, в которых смертность узников была даже выше, чем в немецких лагерях смерти. Север. Холодно. Короткое лето быстро закончилось, и все, кто попал в плен в самые первые военные месяцы, просто замерзли насмерть.
Кому в жизни не хватает ужасов, пусть посмотрит фотографии из концлагерей или сходит в Музей Советской Армии в Москве. Там, в большом и светлом зале, под толстым стеклом просторной витрины, сделанной руками умелых мастеров, висит абажур из человеческой кожи, сделанный человеческими руками. Здесь таких умелых рук в каждой деревне по десятку, а их жертвы по лесам и оврагам разбросаны.
Укрыла простая деревенская женщина раненого «Стрижа», а не подумала, что соседи сбегают к полицаям, да и никто в деревне об этом не подумал. «Стриж» почти неделю со своей ногой вечерами в саду просидел, свежий воздух нюхая, сеновала ему было мало. Вся деревня знала, и молчали все, не сказал никто этому барану ни слова, а результат более семидесяти погибших. Именно в Сарье я перестал быть цивилизованным человеком, может быть, я перестал быть человеком вообще. Лично я не вижу разницы между семьей Давида, Сары, «Феи» и остальных ребят и семьями полицаев. Разницы между мной и карателями, наверное, тоже уже нет, просто этого пока не видно. Не скажу, что мне все равно. Но то, что я увидел за последний месяц, поставило меня на другую точку восприятия окружающей действительности и этой войны вообще.
Через несколько минут ко мне присоединились все. Странно, но первые ко мне подошли Вера и Сара и встали справа и слева от меня.
Через несколько минут ко мне присоединились все. Странно, но первые ко мне подошли Вера и Сара и встали справа и слева от меня.
Я могу пообещать вам только одно. Мы не будем убивать мирных людей специально, но сейчас это касается нашего выживания. Через это придется пройти, глухо и невыразительно сообщил я. Мне и самому было противней некуда, хотелось самого себя удавить, но выхода другого просто не было. Никакого. Совсем. И от этого мне было еще хреновее.
К полудню на хуторе, к которому мы приехали на рассвете, не осталось ни одного живого человека. Семью из девяти человек расстреляли мы с «Девятым» и Зерахом. Они вызвались сами. Виталик тоже отметил, что «Девятый» очень близок к Зераху и его друзьям.