«Все к лучшему», сказала себе, и эта мысль успокоила душевные терзания. Я еще легко отделалась.
Мы подъезжали к нашему дому, и Саша бросила взгляд на свои окна.
Странно, почему у бабули свет во всех комнатах горит? произнесла она.
Может, приступ? забеспокоилась я. Обычно Аделаида Стефановна ложилась спать рано, а тут ночь и она еще не спит.
Сейчас позвоню ей.
Сашка достала телефон и набрала домашний, но никто не брал трубку. Я припарковалась и вопросительно посмотрела на нее.
Идем. Проверим, как она.
А что я скажу насчет своего внешнего вида?
Саша, а если ей плохо?
Подожди минуту, я переоденусь.
Она пересела на заднее сиденье, открыла сумку. Быстро избавилась от вечернего платья, влезла в брюки с рубашкой. Босоножки сменила на ботильоны, натянув их на голые ноги, а куртку надевала уже на ходу, выходя из машины.
Она пересела на заднее сиденье, открыла сумку. Быстро избавилась от вечернего платья, влезла в брюки с рубашкой. Босоножки сменила на ботильоны, натянув их на голые ноги, а куртку надевала уже на ходу, выходя из машины.
По домофону мы звонить не стали, сразу открыв ключами. Выйдя из лифта, замерли возле приоткрытой двери квартиры, не решаясь войти.
Может, она вызвала «Скорую»? неуверенно предположила я. Почему-то от вида незапертой двери стало страшно.
Бабушка! отмерла Саша и первой бросилась в квартиру.
Дом, в котором всегда царил безукоризненный порядок, был разгромлен, как будто по нему пронесся тайфун. Все ящики в гостиной открыты, вещи валялись на полу, вперемешку с фотографиями и бумагами. На стенах висели рамы без картин.
Не сговариваясь, мы кинулись в спальню Аделаиды Стефановны. Там творился такой же кавардак. Бабушка лежала, привязанная скотчем к спинке упавшего стула. Седые волосы, всегда собранные в узел на затылке, были распущены, и слипшиеся от крови пряди скрывали лицо. Белая шелковая пижама была вся в прорехах и пропиталась кровью. И на полу кровь много крови!..
Сашка тонко ойкнула и столбом замерла на месте, боясь подойти. Оттолкнув ее, я бросилась вперед, рухнула на колени и отодвинула волосы от бабушкиного лица. Глаза Аделаиды Стефановны заплыли от побоев и были закрыты. Рот заклеен скотчем, но я услышала рваное дыхание и рванула скотч.
Саша, «Скорую»! Она жива, закричала я.
Сейчас, сейчас дрожащими руками подруга достала сотовый и стала тыкать по кнопкам, но телефон выпал и улетел под кровать.
Звони из гостиной! шикнула на нее. Нельзя было терять время.
Кивнув, Сашка опрометью выскочила из комнаты, к стационарному телефону.
Аделаида Стефановна! Опустив взгляд, я увидела, что бабушка открыла глаза и натужно дышит через рот. Сейчас «Скорая» приедет. Держитесь!
Она посмотрела мутным взглядом, но, кажется, узнала.
Под ногами.
Что?
Подо мной возьми. Каждое слово давалось ей с трудом.
Думая, что Аделаида Стефановна говорит о своем ингаляторе, я стала шарить под ее ногами, путаясь в широких шелковых штанинах пижамы.
Сейчас потерпите.
Из гостиной доносился сбивчивый голос Сашки, дозвонившейся в «Скорую», и я надеялась, что они быстро приедут.
Бабушка лежала на боку вместе со стулом, и я боялась ее поднимать, чтобы не сделать хуже. Нужно было разрезать скотч Но в первую очередь найти лекарство, чтобы облегчить дыхание. Пальцы нащупали что-то круглое. Браслет! Ее браслет из эбенового дерева.
Давайте надену
Я потянулась к руке Аделаиды Стефановны, зная, что обычно эта вещица помогала ей лучше ингалятора.
Себе возьми его, задыхаясь, проговорила бабушка.
Я взяла, давайте наденем вам!
От волнения я не могла анализировать ее слова.
Руки пожилой женщины по локоть были примотаны скотчем к туловищу, и я взяла ее за запястье. Меня чуть не затошнило, когда увидела, что ладонь в крови и нет половины мизинца. Господи, ее жестоко пытали!
Неожиданно Аделаида Стефановна крепко схватила меня за руку.
Себе надень! четко произнесла она.
В растерянности, что не так поняла, подняла взгляд к ее лицу.
Т-т-вое спрячь Она хрипела и, борясь с удушьем, выдавливала из себя: Концы снимаются. дневник дача тайник Алекс
На этом силы ее покинули. Пальцы разжались, соскользнув с моей руки, и бабушка захрипела.
Сашка, где ингалятор! закричала я. Нет нет
Борясь с паникой, вскочила на ноги, и взгляд заметался по комнате. В спальне было все перевернуто и валялось на полу, я не знала, где искать лекарство. Автоматически надев на руку браслет, который сжимала в ладони, бросилась к тумбочке у кровати.
Бабушка! на пороге появилась подруга, бледная как смерть.
Ингалятор! обернулась к ней.
Сейчас! Скорее посади ее!
К счастью, я мгновенно нашла ножницы. Разрезала скотч, кое-как усадила Аделаиду Стефановну. Прибежала Сашка с ингалятором.
Пока ждали «Скорую», я перевязала пострадавшую руку, но понятия не имела, что делать с остальными ранами. Порезы были неглубокие, но многочисленные. Бабушка перестала хрипеть, но потеряла сознание, и пришлось ее положить. Пульс был слабый. Нас с Сашей трясло. Подруга вообще боялась зайти в комнату. Она с детства не переносит вида крови и сейчас была на пределе.
Звонок сотового раздался неожиданно. Номер был неизвестен, но я ответила.